Покойный просил цветов не приносить

Я посмотрел на Эрика. Он поник на стуле, от него словно бы осталась половина. Мой брат уставился в свой стакан, а Карл Юрген смотрел в дальний угол на потолке. Меня так и подмывало разбить проклятый магнитофон. Но ведь кто-то убил Свена. Не зря Свену пришлось сидеть на стуле перед П. М. Хорге, «Советы и информация».

— Круглые сутки, — сказал Свен. — Хотя вообще-то… — Казалось, он обращается прежде всего к самому себе… — Может, это и ни к чему… Ладно, пусть будут круглые сутки…

— Гонорар… — начал Уж.

— Это роли не играет, — сказал Свен. — Какой вы хотите получить задаток?

Уж пытался прощупать почву.

— Работа будет изнурительная… Ну, скажем, тысяча крон… О, большое спасибо…

По-видимому, Свен тотчас извлек деньги из кармана брюк.

Он всегда распихивал деньги просто по карманам. Возможно, это как-то было связано с его комплексами. Впрочем, не знаю, я не психолог.

— Имя дамы и ее адрес? — спросил Уж.

И опять возникла небольшая пауза.

— Фру Карен Холм-Свенсен, — сказал Свен. — Она живет на Мадсерюд-Алле, дом 225.

Эрик привстал со стула, похоже было, его сейчас хватит апоплексический удар.

— Сядь, Эрик, — спокойно произнес Карл Юрген.

— Мы дослушаем пленку до конца. Потом поговорим.

Эрик сел. Он налил себе еще коньяка. Руки у него дрожали так, что бутылка стукнулась о стакан.

— Давай дальше, Мартин.

Я перевернул кассету и снова включил магнитофон, мне было очень скверно.

Опять послышались крадущиеся шаги, потом к столу придвинули стул.

— Войдите. — Дверь открылась.

— Добрый вечер, это опять я, — помедлив, сказал Свен.

— Садитесь, господин Олсен, садитесь… — заговорил Уж. На этот раз он был гораздо любезнее.

— Так вот, господин Олсен, я целую неделю работал по вашему заданию, но, к сожалению, могу сообщить вам очень немногое. Не скажу, что обнаружил что-нибудь особенно интересное в отношении упомянутой дамы.

«Упомянутая дама!» — сказал он. Он установил слежку за моей Карен. Или, вернее, за Эриковой Карен. И снова во мне вспыхнуло неукротимое желание разбить магнитофон на мелкие куски, словно заодно с ним я мог уничтожить Ужа и всю его грязную лавочку.

— Минуточку, господин Олсен, сейчас вы получите точные данные…

Он пошуршал бумажками.

— Итак, чередуясь с двумя моими сотрудниками, я следил за фру Холм-Свенсен, как мы уговорились, днем и ночью. Я уже упомянул, что ничего особенно интересного не обнаружил. Я сказал бы, что это была неделя, типичная для… хм… для жизни так называемых высших слоев общества. Она дважды устраивала обед — один раз для друзей, другой раз для деловых партнеров мужа. Он, разумеется, оба раза на них присутствовал. Один раз утром в компании других дам она посетила собрание общества Красного Креста. Один вечер она с мужем и с американской супружеской парой провела в ресторане «Дроннинген« и там танцевала. Два раза утром она играла с подругой в теннис на собственном корте и два раза вечером в гольф на трассе в Богстаде. В первый раз она играла с мужем, второй раз с подругой. Я все записывал, день за днем. Единственное, что, может быть, выпадает из общей картины, — это два свидания…

— Свидания?… — переспросил Свен.

— Впрочем, вряд ли их можно так назвать. К сожалению.

Тон был такой, словно Уж считал, что не заслужил своего гонорара.

— В прошлую среду она завтракала в ресторане «Телле» вместе с господином Пребеном Рингстадом. Он заехал за ней, и они отсутствовали около двух часов. В четверг, то есть назавтра, он опять заехал за ней, и они отправились на его машине в сторону Экеберга. На вершине Экебергского плато возле стадиона они минут десять проговорили, не выходя из машины. Потом он отвез ее домой. Вся поездка продолжалась не более получаса — оба раза он к ней в дом не заходил.

Уж сделал паузу.

— К сожалению, господин Олсен, это все, что мне удалось узнать. Желаете ли вы, чтобы я продолжил свою работу?

— Не знаю… Впрочем, да, на всякий случай… для верности… пожалуй, еще неделю. В следующую пятницу я зайду к вам снова.

Но в следующую пятницу Свен не зашел. Уже в среду утром я обнаружил его в песчаном карьере в Богстаде с простреленным правым виском.

П. М. Хорге не узнал его по снимку в газетах. Это была формальная фотография Свена, к тому же десятилетней давности.

Уж не связал своего клиента Ханса Олсена, который сел в трамвай на остановке в Энербаккене, с судовладельцем, застреленным на трассе для гольфа.

Но теперь он знал. Я сам рассказал ему, кто такой на самом деле Ханс Олсен.

И я вдруг испугался, что сделал что-то не так. По спине у меня опять пробежал холодок. Взяв на себя роль сыщика-любителя, я навел Ужа на то, чего он не знал. И, может быть, причинил вред Карен, а уж Карен я ни в коем случае не хотел бы навредить.

Карл Юрген угадал мои мысли — он начинал меня пугать.

— Не жалей о том, что рассказал П. М. Хорге, кто такой Свен, — сказал он. — Он и так дрожит за свою шкуру, вряд ли ему захочется быть замешанным в деле об убийстве. Кроме того, если бы ты не рассказал ему о Свене, ты бы не выманил у него кассеты.

Я почувствовал себя скаутом, заслужившим поощрение от командира.