Поколение пепла

Жизнь в тюрьме или лагере сама по себе не отупляет. Наоборот, это люди с воли могут себе позволить валять дурака, говорить и делать, что вздумается, а за решеткой надо каждую секунду бдить. Даже один год там приучает взвешивать каждое слово, каждый жест: и руку кому попало не протягивать, и вещи у кого попало не брать. Не говоря уже про долги… Это на воле товарищу можно сказать: «Да ладно, проехали, забыли». А в тюрьме за такое можно дорого заплатить. Поэтому неумные люди, будь они хоть из сплошных мышц, попав на зону, легко могли попасть в «петушатник» и получить знак неприкасаемого – посуду с дырочкой. Хуже, чем дуракам, на зоне приходилось только интеллигентам.

Прямо по курсу за поворотом двое. Бурый услышал шаги первым и подал сигнал разведчикам банды залечь в укрытие. Через секунду до них донеслись обрывки разговора.

Мля, это идут не припозднившиеся работяги или фермеры. Это вооруженный патруль. Как неудачно. Не обойти сволочей, а будешь делать большой крюк – потеряешь время.

Снять их из мелкокалиберных винтовок, с помощью которых охотники банды хоть частично покрывали ее потребности в мясе – шума почти не будет. Но у Бурого был в рукаве и другой план.

– Лерусь, твой бенефис, – вожак подтолкнул вперед свою подругу, шлепнув заодно по заду.

Он сам иногда ее побаивался, настолько неадекватной была эта девка. По-хорошему, место ей было не в женской колонии, а в психушке закрытого типа. Первый раз она села, потому что выпустила кишки собутыльнику только за несвоевременный комплимент. Хотя какой можно сделать комплимент мужеподобной бабище с мышцами тяжелоатлетки? Тот невезунчик прожил еще лет пять, но до самой смерти ходил с баночкой-калосборником на боку. Право на УДО Лерка-Чума потеряла за то, что оставила сокамерницу без глаза – тоже за некстати сказанное слово.

Валерия принадлежала ему уже давно. Не будь его, другие урки отнеслись бы к кобле-лесбиянке плохо. И хотя Бурый только изредка снисходил до того, чтобы поставить ее на четыре кости и лично отпороть, другим не давал к ней подходить под страхом немедленной кастрации. Себе говорил при этом: это не из ревности, а просто чтоб уважения не теряли. Но это была не совсем правда. Хотя Бурый и предпочитал девок понежнее, чем-то эта, лошадь его зацепила. Бабы из пленниц сменяли одна другую, а с Валерией они продолжали встречаться стабильно. «Может, это любовь?», – думал он и сам глумливо ухмылялся.

Это была единственная из женщин, кого они взяли с собой на дело, и не зря… – Мужики, закурить найдется? – расслабленной походкой приблизилась она к двум часовым.

Голос у нее был приятный, почти ангельский. Лицо наполовину скрывал капюшон, который из-за погодных условий не вызывал вопросов. Одета она была так же, как одевались горожанки – джинсы, чистая спортивная куртка.

– Чего-то ты припозднилась, детка, – ветер донес до затаившегося Бурого голос первого. – Да и мы на службе вообще-то.

– Как тебя зовут, солнце? – это уже говорил второй, молодой. – Тебе оно надо – курить? Бросай, на лыжи вставай.

Соплежуи, подумал Бурый, и горожане в его глазах упали. Ни один даже не коснулся ремня автомата, не говоря уже о том, чтоб навести оружие на незнакомку. Были уверены, что они у себя в безопасном и мирном доме. Ошибка, за которую оба расплатятся. Рядом с лицом первого, немолодого мужика, появился огонек. Протягивая женщине зажигалку, он прикрывал огонек от ветра, так что обе руки были заняты. Второй доставал из пачки большую ценность – сигарету с фильтром. Бурый и сам забыл, когда курил нормальные.

Первый, как более опасный, получил пулю в лоб сразу. Хоть Валерия и сидела за поножовщину, но тоже стрелять умела – завалила, как кабанчика, выстрелив прямо от бедра. Дед натаскал их всех. Второй часовой успел испуганно отшатнуться. Оно и кстати – тут же получил две пули в туловище и свалился.

За время, пока продолжался спектакль, несколько метких стрелков вышли отвлеченным часовым во фланг и в тыл и сняли бы их, даже если бы у его подруги не получилось. Но Бурый знал, что та не подведет.

Она между тем уже деловито резала умирающего охотничьим ножом.

Бурый беззвучно пригрозил кулаком. Чертова маньячка, воздушный поцелуй ему послала. Он принял протянутую ею сигаретную пачку и спрятал в карман.

– Вы че, не знали, что курение убивает? – свистящим шепотом произнес он. – Идем дальше.

Пока все шло как по маслу. И не беда, что подземный ход нашли и засыпали экскаватором. Никаких мер после этого принято не было. Видимо, местные начальнички решили, что подкоп вырыт кем-то из тутошних деятелей для самовольных отлучек или мелкого воровства.

Тела были оттащены в ближайшую канаву и забросаны жухлыми листьями.

Какая-то заминка сзади…

Ага, уже разобрались. Какой-то старик, живущий на отшибе, заплатил жизнью за то, что имел туалет на улице. Задавили проволокой, потому что мог ненароком заметить крадущихся.

И вот перед ними возникла оштукатуренная стена склада. Именно здесь хранилась вся или почти вся еда Подгорного…

Анализируя этот день, Бурый как назло сразу понял, где они поступили неверно.