Покончить с ФРС

11 февраля 2004 года я прямо заговорил о власти, которой обладает Гринспен.

Рон Пол: Фредерик Хайек любил повторять, что регулируемая экономика зыбка потому, что в ее основе лежит претензия на знание, ведь те, кто занимается экономическим планированием, не знают определенных вещей. Например, мы с вами, как и Конгресс, понятия не имеем, какими должны быть ставки по суточным депозитам, однако при этом отвергаем рынок. Но это часть системы. И я это понимаю.

А разве вам никогда не казалось, что слишком много власти сосредоточено в руках тех, кто управляет денежной политикой, — эта власть позволяет им создавать финансовые пузыри, провоцировать их возникновение, менять ситуацию на фондовой бирже за считанные минуты?

Мне эта власть представляется грозной силой, которая бросает вызов самой концепции свободы, независимости и обеспеченных денег.

Алан Гринспен: Конгрессмен, как я уже отмечал раньше, проблема, о которой вы упоминаете, связана с переходом от товарного стандарта к бумажным деньгам. Мы перешли на стандарт бумажных денег в установленном порядке, неизбежным следствием чего является тот факт, что орган, который производит денежную массу, обретает исключительную власть. Вот почему, а также по той причине, что мы являемся невыбираемыми чиновниками, мы должны действовать настолько прозрачно, насколько это возможно, и помнить о том, что мы обязаны отчитываться перед гражданами и Конгрессом. Вся власть, которой мы обладаем, дарована вами. Мы не имеем возможности предпринимать какие-либо шаги без согласия или без непротивления Конгресса Соединенных Штатов.

Мы осознаем, что я нахожусь здесь сегодня в том числе и для того, чтобы объяснить, почему мы принимаем те или иные меры. И я продолжу поступать так же. Уверен, все мои коллеги отдают себе полный отчет в том, какой ответственностью наделил нас Конгресс. Я верю в то, что мы придерживаемся принципов Конституции Соединенных Штатов еще тверже, чем любой другой гражданин нашей страны.

Последнее выступление Гринспена перед Комитетом по финансовым услугам состоялось 20 июля 2005 года. На этот раз я активно расспрашивал его о том, какие обстоятельства могли бы заставить его пересмотреть свое отношение к использованию золота в денежной системе. Предваряя вопрос, я указал на то, что центральные банки все еще хранят золото, очевидно потому, что оно действительно выступает в качестве валютной ценности. Никаких других товаров они не держат, даже несмотря на то, что золотом торгуют уже много лет, Международный валютный фонд и центральные банки по-прежнему имеют большие золотые запасы.