Покорение человеком Тихого океана. Юго-Восточная Азия и Океания в доисторическую эпоху

На Новой Британии, о-вах Банкс, на севере Новых Гебрид и кое-где на Новой Каледонии до христианизации существовали так называемые тайные общества (тайными они были только для женщин и детей). Посвященные собирались в уединенных местах, и совершали особые ритуалы; надев затейливые головные уборы и громко крича, члены общества делали вид, что в них вошли духи, чем наводили ужас на женщин и детей. Обряд инициации нередко был весьма жестоким. Если же какая-нибудь женщина имела несчастье случайно увидеть этот обряд, ее могли заживо зарыть в землю. Функции подобных тайных обществ остаются неясными. Религиозной мотивации они практически не имели, и, по-по-видимомуих можно рассматривать как специальный институт для соблюдения общественного порядка и укрепления статуса мужчин в обществе. В таких обществах, как тамате и кват на о-вах Банкс и на севере Новых Гебрид, продвинуться от низших рангов к высшим могли только лица, обладавшие достаточным состоянием, и, таким образом, высокому положению в тайном обществе соответствовало столь же высокое положение в социальной структуре в целом.

На Новой Каледонии и на Фиджи родство почти везде патри-линейное. Новая Каледония в прошлом никогда не имела интенсивных контактов с внешним миром, в связи с чем представляет особый интерес для историков. Некоторыми чертами внешнего облика новокаледонцы близки австралийским аборигенам; 2–3 тыс. лет назад Новая Каледония, несомненно, была связана с Фиджи и Новыми Гебридами, однако загадочное отсутствие собак и свиней, бросившееся в глаза первым европейцам, которые побывали здесь, указывает на длительную изоляцию. Языки, на которых говорит население Новой Каледонии, и языки о-вов Луайоте (полинезийский язык о-ва Увеа в данной главе не рассматривается) — явно австронезийские, однако никаких внешних генетических связей для этих языков установить пока не удалось.

В центральной части восточного побережья Новой Каледонии в первой половине нашего века работал М. Ленхардт. Вот как он описывал поселки новокаледонцев. К круглому мужскому дому (для мужчин одного линиджа) примыкали дом вождя и прямоугольные дома-мастерские. Вокруг этого центрального комплекса построек группировались небольшие круглые семейные жилища. Центром поселка являлась расчищенная церемониальная площадка прямоугольной формы, по ее краям росли кокосовые пальмы и разные декоративные деревья. Середину церемониальной площадки во время ритуала занимали члены патрилинейного линиджа (сиба) данного поселка, а по краям площадки располагались группы, связанные матрилинейными узами с землевладеющей патрилинейной группой [870, гл. 1].

Патрилинейные группы были экзогамными; их внутренняя иерархия определялась старшинством, которое устанавливалось не обязательно генеалогически: в ряде случаев в одну группу объединялись неродственные линии.

Разросшиеся кланы могли делиться на части, и новые линии норой расселялись на новой территории; узы кровного родства в этих случаях сохранялись благодаря распространенному здесь членению общества на половины и фратрии. Вождем клана становился обычно самый старший мужчина (старшинство определялось возрастом, а не первородством) старшей ветви клана. В ряде мест, особенно на о-вах Луайоте, возникали и иерархии политических рангов. Однако обычно при вожде имелся и совет старейшин. Многие обязанности вождя носили ритуальный характер, считалось, что они направлены на поддержание благополучия всего клана [629]. Проблемы землепользования находились в ведении отдельного лица, так называемого «хозяина земли», военными действиями руководили жрецы и специально выдвигавшиеся военные вожди. Некоторым вождям удавалось завоевать реальную власть. Так, в 1842 г. Тоуру, вождь с о-ва Иль-де-Пен, подчинил себе юго-восток Новой Каледонии и заставил местных жителей платить ему дань. Подданные должны были приближаться к Тоуру на четвереньках — подобный способ воздаяния почестей напоминает традиции тонганского и других стратифицированных полинезийских обществ [30, с. 27]. Таким образом, кое-где на Новой Каледонии политическая интеграция достигала уровня, промежуточного между западномеланезийским и полинезийским.

На Фиджи, как и на Новой Каледонии, преобладали и продолжают преобладать компактные поселки. Каждый поселок состоит из одного или нескольких предельно крупных линиджей (явуса), обычно включающих около 100 человек, во главе с наследственным вождем, принадлежащим к старшей ветви линиджа. Явуса — землевладельческая единица; в явуса входят несколько матангали, иерархизованных по старшинству происхождения (по мужской линии); каждая матангали, в свою очередь, состоит из нескольких токатока разного ранга — объединений нескольких патрилинейно связанных больших семей [1019; 1020].