Покорение Гедеона

Но, как говорит Крау, никто не подозревал о ее ночных похождениях. Как дочь Эндроса, который когда-то владел на острове почти всем, маленькая ведьма, очевидно, пользовалась определенным уважением. По крайней мере пока не вернулась в деревню на китобойном судне после почти трехмесячного отсутствия. А тот факт, что Крау известен как человек Гедеона Макнейра, а команда Макнейра, как все знают, состоит из бывших разбойников, пьяниц, воров и беглых, окончательно погубил репутацию бедной девчонки.

Неужто же местные жители поверят, что она оставалась невинной до последнего дня? Гедеон и сам до той ночи сомневался в этом. С чего бы они вдруг поверили, что, за исключением Крау и капитана, никто из китобоев не знал, что она женщина?

Крау молча стоял, пока Гедеон терзался и проклинал себя. Нет способа исправить то, что он сделал. Нет способа — кроме одного. А он еще не готов решиться на это.

— Она в беде, кэп, плохо.

У Гедеона екнуло сердце.

— В… беде?

Это невозможно. Не с первого же раза. И единственного. Кроме того, еще слишком рано, чтобы быть уверенным.

Беззвучно ругаясь, Гедеон попытался убедить себя, что его не за что проклинать. Или, во всяком случае, проклинать надо не только его. Коварная плутовка угрожала всем порядочным, законопослушным мужчинам. Она была опасной маленькой воровкой! Кроме того, она законченная лгунья.

И все равно, какой бы крохотный шанс у девушки в ее обстоятельствах ни оставался, он его уничтожил. И если он наградил ее ребенком, то должен будет взять на себя ответственность.

— Ладно. Будь все проклято! Пойду посмотрю, что можно там сделать. Всем наверх! — крикнул он. И когда команда взобралась на грот-мачту, чтобы спустить парус, он повернул штурвал, и «Полли», круто накренившись, взяла курс на юго-запад.

Крау улыбался, глядя, как молодой Бен побежал к балансиру, чтобы поднять кливер.

— Этим Каллиуэнджера, на Нью-Йорк-ривер, придется подождать свою прекрасную мебель, — пробормотал Крау, имея в виду ценный груз, сложенный в трюме и предназначенный известному бизнесмену в Виргинии.

Плевать, подумал Гедеон, Гораций Каллиуэнджер может разместить свою задницу на бочке со свининой. Он знал, что этот человек в свое время торговал с пиратами.

— Мы можем забрать девушку к берегам Гаттераса, кэп. Хорошая помощь миссис Мэгги.

— Моей сестре не нужна такая ведьма, как Хэскелл, Прюденс, или как там, черт возьми, она себя называет. Да еще когда племянник, молодой Иссак, в таком впечатлительном возрасте!

Кроме того, у Гедеона были другие планы для мисс Эндрос. Он слишком долго боролся с собой в проигранной битве. Теперь пришло время ему тоже повернуть и взять другой курс.

— Что? — Прю рухнула на ступеньку парадного крыльца и уставилась на брата.

— Черт возьми, Прю, я не могу спустить ему такого наглого заявления. Он нанес оскорбление нашей чести.

— Будь проклята наша честь, ведь ты ничего не знаешь о дуэлях. Все, что ты можешь сделать, — это позволить ему убить тебя. И где тогда будет наша драгоценная честь?

— Но я же когда-то учился. Мне, конечно, нужен секундант, и я…

— Прежде всего тебе нужны мозги. Ты же не можешь попасть с пяти шагов даже в тушу быка, а тем более в человека — с десяти.

— Ты хочешь, чтобы я попрактиковался. Это ужасно — бесполезно уничтожать рогатый скот, но…

— Черт возьми, ты будешь слушать? Никакой дуэли вообще не получится. Какая дуэль? Это все равно как если бы подлый франт пришел и зарезал тебя в постели.

— О, ничего режущего не будет. Я прямо сказал ему, что если он выберет шпагу, то это будет просто хладнокровное убийство. Потому что я никогда не держал в руках шпагу и тем более не колол ею человека.

— Бог мой, это правда!

— Как он смеялся! Сказал, что ничего забавнее в жизни своей не слыхивал.

— Держу пари, что это так, — заметила Прю, сомневаясь, можно ли ждать чувства справедливости от гнусного франта.

— Но в результате он выбрал пистолеты. По-моему, он невысоко оценивает мои шансы и с пистолетом тоже. Он не показался мне слишком озабоченным.

— Ты малое дитя! Конечно, он не озабочен! — Прю чуть не плакала.

— Но, черт возьми, это все же лучше, чем шпага. Я никогда не колол и не резал, зато охотился всю жизнь.

— И ты никогда не умел думать, — пробормотала Прю. — Ладно, — проговорила она по прошествии нескольких минут. — Есть, способ, каким можно выйти из положения. В это время года у нас стоят сильные туманы. Если я переоденусь в Хэскелла и засуну волосы под старую папину треуголку…

— Ох, нет. Ни в коем случае, девушка. Ты останешься дома, чтобы мне не пришлось мучиться в поисках пули, заблудившейся в твоих локонах.

— Но это же единственно возможный способ, неужели ты не понимаешь? Я отличный стрелок, а ты — ну, сейчас не время выбирать слова, — ты никогда даже близко не был таким метким, как я. И у нас нет другого шанса выиграть, если не воспользоваться этой разницей между нами.