Покоренный кланом (ЛП)

Дверь позади него издала характерный шипящий звук, давая понять, что закрывается. Он начал поворачиваться, чтобы выяснить, почему это произошло, когда сильная рука схватила его сзади за шею. Она толкнула его вниз, к поверхности стола. Вскрикнув от удивления, Дегорск уперся в нее ладонями, пытаясь удержаться в вертикальном положении.

— Этот стол уже как следует опробовали? Ты хорошо выглядишь, склонившись над ним.

Дегорск оскалил зубы, хотя Транис не мог этого видеть, стоя позади доктора. И злобно выдавил:

— Командор, я настаиваю, чтобы вы меня отпустили. Для моих сотрудников будет крайне деморализующе видеть меня таким.

— Для тебя или для них? Эти вставки на двери кабинета — это умное стекло? Затемнение! Вот так-то лучше. Теперь у нас есть немного уединения.

Драмок пристроил то, что могло быть только массивной эрекцией, к заднице Дегорска. Что-то в душе имдико смягчилось от доминирования, и жар наполнил его члены. Это разозлило Дегорска больше, чем неожиданная атака Траниса.

Сопротивляясь изо всех сил неумолимой хватке, всё ещё пытающейся прижать его к столу, Дегорск прорычал:

— Я на дежурстве, мудак. И я не хочу этого.

Транис обхватил ладонью пах имдико. Погладил предательскую выпуклость, и Дегорска наполнило желанием. Он едва успел проглотить стон. И не мог не покачать бедрами, потираясь как о руку Траниса, так и о его член. Пряный запах возбуждения густо окутал доктора.

— Ах, это ты так не хочешь, да? — Транис хмыкнул. — Что-то пахнет и чувствуется по-другому, доктор. Я думаю, что вы немножко все-таки хотите.

Да, Дегорск этого хотел. Но сейчас он был в бешенстве и гораздо больше ему хотелось избить своего мучителя до полусмерти. Он схватил за руку Траниса, решив заставить его остановить ласки. К сожалению, осталась только одна рука, упершаяся в стол, и ублюдок воспользовался возможностью прижать его ближе к поверхности. У Дегорска не было другого выбора, кроме как позволить этой злой руке продолжать тереть его ноющую промежность, пока он снова собирался с силами.

— Вчера вечером у тебя был шанс, черт побери!

Транис практически мурлыкал ему в ухо. Тепло его дыхания заставило и без того перегруженные чувства Дегорска пошатнуться.

— Да, я знаю. Сейчас пытаюсь исправить нанесенное тебе оскорбление.

Дегорск ощутил другой аромат, не принадлежащий Транису. Его глаза расширились, но он сумел скрыть беспокойство в голосе.

— Пахнет так, будто ты уже обо всем позаботился. Так наш командующий вооружением так же хорош, как и выглядит?

Транис усмехнулся:

— Лучше. Поскольку вы двое не можете быть вместе, я подумал, что буду вашим посредником. Мне нужно сделать полный отчет Лидону о том, что он упускает. Кстати, капитан хотел бы, чтобы вы выписали меня пораньше. У нас есть проблема.

Дегорск замер, и внезапно прикосновение Траниса уже не было таким возбуждающим. Почувствовав перемену в настроении имдико, драмок перестал ласкать его, хотя и не убрал руки с паха.

Дегорск едва заметил, что Транис прекратил попытки его подчинить. Его больше интересовали проблемы, с которыми может столкнуться эсминец.

— Что за проблема? Что происходит?

— Станция обороны Кагу была уничтожена. Судя по всему, выживших нет, но нужно, чтобы ваш персонал был готов к жертвам. Мы также потеряли контакт с соседней колонией, так что там тоже могут быть проблемы.

Дегорск быстро прикидывал последствия. На оборонительной станции на границе с Джошаданом было около пятидесяти членов личного состава. Но в колонии могут быть тысячи.

Тысячи.

— Черт подери!

Лица мертвых и умирающих наполнили его память. Множество стонущих, кричащих мужчин, слишком многим требовалась помощь, слишком многих он не мог спасти. Особенно две жизни, которые значили для него больше всего. Только что уходившие высокими и сильными, в следующее мгновение оказались сломленными, окровавленными. И мертвыми.

— Черт, черт, черт, черт!

Транис прекратил попытки склонить его над столом. Он отпустил шею и пах Дегорска и обхватил одной рукой его грудь, а другой — талию. Первый помощник прижал Дегорска к себе и крепко держал.

— В чем дело, имдико? — мягко спросил он глубоким голосом.

Спокойная манера речи Траниса и сила, с которой он держал Дегорска, заставили что-то напряженное и болезненное в животе доктора немного ослабнуть. Его рот открылся. Он изрыгал слова, которые крутились в его голове, когда ночи были бесконечны, а сон всё не приходил:

— Мне следовало уйти в отставку. Мне не место в армии. Слишком много смерти и боли.

Драмок, державший его и давая Дегорску временное, ложное чувство безопасности, заговорил снова:

— Если не считать редких набегов трагумцев, сейчас мы живем в мире.

— Мир никогда не длится вечно. Война начнется снова. Тогда все умрут.

— Ты ведь видел что-то ужасное, да?

Дегорск повернул голову и посмотрел в глаза молодого человека. Да, там была сила. Уверенность. Власть, определявшая драмока. Но было и слишком много невинности, хотя и глубоко запрятанной.

— Ты уже участвовал в битве, Транис? Настоящей битве, когда вокруг тебя кричат и умирают? Друзья… возлюбленные падают у тебя на глазах?

Транис моргнул:

— Нет.