Покоренный

Мы останавливаемся перед дверями кабинета, полностью выполненного из стекла. Тео стучит, и миниатюрная женщина машет ему войти.

— Тео, как поживаешь, мой милый? — Она устремляется к нему на высоченных каблуках и целует в щёку. Это хрупкая женщина средних лет. Её тёмные волосы стянуты на затылке в тугой пучок, а элегантный дизайнерский костюм плотно облегает худую фигуру.

— Я в порядке, Клаудия. Как ты?

Она поворачивается и пренебрежительно машет рукой.

— Ну, как всегда, ты же знаешь, имею дело со всякими идиотами, зарабатываю деньги и, скорее всего, прямым курсом двигаюсь в направлении к сердечному приступу. — У окна друг напротив друга стоят два дивана и низкий стеклянный кофейный столик между ними. Она показывает нам, чтобы мы располагались.

— А вы Лилли Паркер, — говорит она, садясь напротив нас. Ее проницательные глаза изучают меня.

— Да, — тихо говорю я. Её губы слегка изгибаются.

— Что же, я Клаудия Уэстон, иначе известная как крёстная мать-волшебница вашего брата.

Тео смеётся.

— Скорее, как ангел мститель.

Её глаза сверкают в его сторону, и она улыбается.

— Вы говорили с моим братом? — Я стараюсь направить беседу в нужное русло.

— Да, хотя он не был слишком полезен. — Она поджимает губы. — Любой смог бы подумать, что он хочет довести дело до ареста, — раздражается она. — Чего, конечно, никогда не произойдёт. — Её тёмные глаза впиваются в меня. — Я никогда не проигрываю, — жёстко говорит она.

— Почему он не помог? — спрашиваю я.

— Он не сказал мне, почему он увёз вас. Шестнадцатилетний парень не может уехать просто так, взяв с собой свою четырнадцатилетнюю сестру, отказываясь от всего, от крыши над головой, от всякой поддержки для вас двоих, без уважительной на то причины. — Под её контролем я чувствую себя в ловушке и отвожу взгляд.

— Это сложно.

— Мне плевать, насколько это сложно. Мне нужно что-то, с чем можно работать.

Мою кожу начинает покалывать, руки становятся влажными.

— Моя мать была алкоголичкой, — выбалтываю я. Бл*дь, Лилли, заткнись!

— Она жестоко обращалась с вами? — резко спрашивает она.

Я смотрю на Тео.

— Хм... не совсем, — заикаюсь я.

Уголки её губ приподнимаются.

— Что же, трудно сказать, не так ли? То, что мы можем представить как жестокое обращение, возможно, казалось нормальным ребёнку, который не знал других взаимоотношений.

— Я... нам пришлось сбежать.

— Лилли, я хочу, чтобы вы долго и серьёзно подумали об этом. Полиции нужно опросить вас. Вполне вероятно, вам придётся давать показания перед судом, и ваши слова могут отличаться от того, что расскажет ваш брат о побеге и о времени, когда это произошло. — Она хочет, чтобы я солгала. Клаудия наклоняется вперёд. — Я вижу вас насквозь, мисс Паркер. Я могу распознать секреты, когда вижу их. Мне всё равно, какие тайны вы храните, но подозреваю, что это поможет выиграть дело. — Она возвращается на своё место. — Обвинения были выдвинуты вашей матерью, и я так понимаю, что она исчезла после соглашения с мистером Эллисом. — Я смотрю на Тео, и он кивает. — Маловероятно, что она появится в суде, чтобы опровергнуть вашу версию, но, даже если так и случится, я смогу найти достаточно доказательств, чтобы закопать её. — Боже, эта женщина – кремень. Поэтому я никогда бы не смогла заниматься уголовно-правовой адвокатурой. Чтобы защитить одного, ты должен быть готов эмоционально растерзать другого.

— Хорошо. Я подумаю об этом, — говорю я. — Как вы думаете, как далеко они зайдут? Достаточно ли у них улик, чтобы даже предъявить ему обвинения?

Она стреляет глазами в сторону Тео.

— Тео, не мог бы ты дать нам минутку? — Она улыбается, хотя это больше напоминает оскал собаки, готовой укусить. Тео хмурится, но подчиняется.

Когда дверь за ним закрывается, она поворачивается и смотрит на меня.

— Он знает? — спрашивает она.

— Знает что?

— Что вы не та, за кого себя выдаёте? — Бл*дь. Бл*дь! Она наклоняет голову в сторону, наблюдая за моей реакцией. Но её нет, лучше хранить всё внутри, чем показывать посторонним. — Свидетельством тому являются документы о смене имени.

— Чёрт возьми, — ругаюсь я. Я встречаю её запугивающий взгляд. — Вы можете сделать так, чтобы эти бумаги не всплыли?

Она ухмыляется.

— Возможно. На данный момент мы всё ещё можем получить повестку в суд. Вам всё равно придётся поговорить с полицией. То, что вы им скажете, будет официальным, и они захотят поговорить с вами в течение следующих двадцати четырех часов.

— Хорошо. Я знаю, вы думаете, что со мной сложно, но это не так плохо, как кажется.

Она улыбается.

— Моя дорогая, в этом мире всё сложно. Я посмотрю, что смогу сделать и буду на связи. Не разговаривайте с полицией, пока этого не сделаю я. — Мы обе встаём, и я пожимаю руку хрупкой женщине передо мной. — Только вам под силу очистить имя вашего брата. — Как мало она знает.

— Спасибо, — благодарю я её, прежде чем покинуть офис.