Покоритель джунглей

Стараясь показаться интересным и припомнив номера, которые он показывал коммивояжерам за табльдотом, Барбассон клал себе на нос печенье, щелчок — и оно оказывалось в стакане, или же, пристроив его на край стакана, тем же манером отправлял себе в рот. Затем он стал показывать чудеса эквилибристики со всеми попадавшимися ему под руку предметами: ножами, вилками, бутылками, блюдами, к великому изумлению всех присутствующих, которые кричали:

— Very nice indeed![6]

Дурные примеры заразительны, и постепенно все стали пытаться повторять фокусы Барбассона, но, разумеется, безуспешно, и поскольку англичане склоняют голову перед превосходством, благородный герцог имел оглушительный успех.

Воодушевленный аплодисментами, Барбассон вдруг встал, схватил стул, поставил его себе на нос и обошел так вокруг стола, рискуя уронить его на голову одного из обедающих.

Со всех сторон неслись восторженные «браво» и «ура», не было недостатка и в тостах, но все это было сущей чепухой по сравнению с приемом, который ожидал Барбассона, когда он, дабы достойно завершить представление, принялся ходить на руках: крики переросли в исступленный восторг, все поздравляли его, каждый хотел выпить бокал шампанского в его честь. Барбассон держался молодцом, выпивал со всеми и говорил:

— Знаю, знаю! Вы хотите споить меня, но у вас кишка тонка.

И пил, словно сапожник, внешне не пьянея.

Люди серьезные говорили:

— Португальские обычаи весьма оригинальны.

Молодежь устроила ему овацию, а губернатор был в восторге: никогда еще у него так не веселились.

Это доказывает, что этикет — условность, которую люди выдумали, чтобы докучать друг другу.

Одна достойная старая англичанка спросила нашего провансальца:

— Господин Барбассонто, скажите, в вашей стране все герцоги и пэры так же забавны, как вы?

— Все, милая дама, пример нам подает сам король.

Португальский двор немедленно прослыл за самый оригинальный и веселый в мире.

На последовавшем за обедом балу популярность Барбассона достигла апогея, и его успех превратился в триумф. Вместо чопорных танцев, принятых в официальных салонах, провансалец продемонстрировал образчики самой неистовой хореографии. Короче говоря, воспоминание об этом вечере живо на Цейлоне и по сей день, англичане до сих пор говорят о знаменитом португальском герцоге, а в семьях из высшего общества, когда подходит очередь десерта, леди и джентльмены упражняются, стараясь удержать на носу печенье, и повторяют другие фокусы, которым их научил знатный лузитанский сеньор. Вот что значит сила традиций!

Развеселив всех присутствующих, Барбассон, сам того не подозревая, оказал Сердару большую услугу. Для успеха его плана было необходимо, чтобы друзья его, не вызывая подозрений, сумели проникнуть во дворец сэра Уильяма Брауна, а это было весьма и весьма не просто, ибо после дуэли с Фредериком де Монмореном губернатор удвоил число караулов и часовым было приказано безжалостно стрелять по всякому, кто попытается ночью проникнуть в особняк или даже его службы.

Поэтому, когда в полночь, в самый разгар бала, губернатору доложили, что трое фокусников-индусов просят о чести выступить перед ним с двумя пантерами, выдрессированными специально для праздника Его Превосходительства, и их провели во дворец, индусы были поражены тем, какое количество постов пришлось им миновать.

— Милорд, — сказала леди Браун, обращаясь к Барбассону, — вы приобщили нас к любопытным обычаям Португалии, позвольте нам в свою очередь предложить вам зрелище, которое вам едва ли доведется увидеть в вашей стране.

— Какое зрелище, милая дама? — спросил провансалец. Так он обращался ко всем женщинам в течение вечера и тем самым малыми усилиями добился репутации очаровательного кавалера.

— Мы покажем вам хищников, выдрессированных туземцами на свободе.

При этих словах, известивших его, что друзья во дворце, Барбассон вздрогнул. До сих пор он искренне забавлялся, как в те времена, когда служил во флоте, таскался по кабачкам, прокучивая на земле свое жалованье. Но на смену балагану должна была прийти настоящая пьеса. После поднятия занавеса начиналась драма, в которой ему предстояло сыграть одну из ролей.

Напоминание о его истинном положении привело к тому, что винные пары, дурманившие ему голову, быстро улетучились, и к Барбассону вернулось все его хладнокровие.

Глава III Фокусники. — Танец хищников. — Барбассон-дипломат. — Покупка пантер. — Блестящая мысль. — Праздничная ночь во дворце в Канди. — Похищение губернатора. — Отплытие с Цейлона.

Как только объявили о новом развлечении, устраиваемом, как сказал губернатор, в честь его гостя, благородного герцога, все собрались в одном конце гостиной, тогда как в другом слуги расстилали циновку для предстоящего представления.