Покоритесь воле Ночи

– Именно. Волнуюсь, что вообще кто-нибудь узнает. Пока у нас огромное преимущество, но стоит кому-нибудь узнать – этому конец.

– Раздобудь себе ширму и таскай с собой. Как устроишься на новом месте – ставь ее в углу, тогда я смогу появляться за ней и исчезать незаметно, если в комнате кто-то есть.

– Может, так и сделаю. Какие новости?

– Тебе бы с людьми побольше времени проводить.

– Чего?

– Я-то уж знаю. Сплошные дела – так что можно обо всем остальном и не думать. У меня та же история.

Хект растерялся: раньше Герис так себя с ним не вела.

– Слишком ты часто бываешь с Девятым Неизвестным. Становишься на него похожа.

– Я, братик, плохая девочка.

И Герис приступила к долгому отчету, местами не слишком интересному. С момента их последней встречи она шпионила в десятке разных мест, включая бротский Кройс, лагерь Пинкуса Горта в дюжине миль от Антье, Зимнюю Усадьбу в Альтен-Вайнберге, Хоквассер. Даже ненадолго заглянула в Салпено, где Анна Менандская до сих пор пребывала в восторженном исступлении из-за вестей о павших под Кауреном королях. В Кройсе воцарилась паника, в Альтен-Вайнберге радовались, что Катрин наконец-то снова следует политике своего отца, в лагере Горта все застопорилось. Сам Пинкус готов был выполнить приказ, но его со всех сторон окружали посланники, эмиссары, члены Конгрегации и прочие несносные типы, каждый из которых объяснял, что именно ему следует делать.

Хотя вести от императрицы дошли только недавно, в Хоквассер уже несколько недель стягивали рекрутов – это происходило каждый год. Теперь эти солдаты выступили в соответствии с планом, который был составлен еще при Йоханнесе II. План этот ни для кого не был тайной: сначала основные силы имперцев перейдут Джагские горы, потом двинутся по Западному тракту на Брот и встретят сопротивление лишь на месте речных переправ.

Так в здешних местах наступали и оборонялись вот уже две тысячи лет. Так было, и так будет. Все определял характер местности.

– Ничего необычного, – заметил Хект. – Шума поднимут много, но наступать будут без особого рвения. Удалось подобраться к Безмятежному? Что он задумал?

– Подобралась так близко, что могла бы при желании к нему на коленки сесть. Дышала ему в затылок. Он решил, будто в его любимом крыле в Кройсе бесчинствует Остарега Злокозненный. И этот самый Остарега сильно невзлюбил нового патриарха.

– Какой такой Остарега Злокозненный?

– Один из первых «дурных» патриархов. Взял себе имя Милосердный Второй. Жуткий был тип, с благословения Господа члены коллегии проткнули его раскаленным добела прутом над винной бочкой. Чтобы крови не пролить.

– Могли бы просто удавить или утопить.

– Получилось бы не так наглядно. Личные счеты.

– Уж догадываюсь. И какой у Безмятежного план?

– Именно поэтому я его так и запугала: в том крыле, где бесчинствует призрак Остареги, располагаются хорошие тихие комнаты.

Хект сдержал нетерпение. Начнешь огрызаться – Герис обидится и исчезнет.

– Прекрасная идея, – сказал он.

Сестра пустилась в пляс – довольно нелепое зрелище, когда речь идет о женщине средних лет.

– Какая же я умная! – ухмыляясь, по-детски восторгалась она. – Ладно, не буду тебя больше изводить. Он хочет собрать всех, кого сможет, и выступить тебе навстречу – через Сумрачные горы.

Сумрачными горами прозвали ближайшие отроги Монте-Сисмонды, горной цепи, которая формировала хребет центрального Фиральдийского полуострова. Почему именно Сумрачными – никто уже и не помнил, так они назывались еще до Древней Империи.

Как-то это название было связано с Ночью.

– Не слишком умно. Если я не выступлю ему навстречу.

– Хочет навалиться на тебя, пока ты не собрал все Войско Праведных и имперцев и не превратился в настоящую угрозу.

Новость не произвела на Хекта того впечатления, которого она ожидала. Он казался спокойным.

– Пайпер, он шутить не намерен, – сказала Герис. – Собирается опустошить все тюрьмы. Призвал ополченцев. К концу недели Безупречный, вполне возможно, явится сюда с двадцатью тысячами человек.

– С двадцатью тысячами?!

– Он так рассчитывает. В Броте многие голодают, а патриарх посулил хорошие деньги.

– Двадцать тысяч!

Эта цифра обрушилась на Хекта словно удар под дых. Даже если Безмятежный наберет лишь половину…

– Сплошной сброд?

– Конечно.

Но среди сброда будут и те, кого обучал сам Хект, они-то и составят костяк армии.

– Пайпер, ты как?

– Просто ошеломлен. Конечно, я не рассчитывал, что Бронт Донето поведет себя как Тормонд Четвертый, но думал, патриарх запаникует.

– Пайпер, он успел обо всем поразмыслить. Знал же, что когда-нибудь вам придется схлестнуться. Донето понимает, что времени ты ему не оставишь, вот и делает, что должно.

Хект принялся расхаживать по комнате.

– Двадцать тысяч, – бормотал он.

– Думай не о Безмятежном, а об остальных.

– О каких остальных?

– О тех, кто примет во всем этом участие. О тех, на кого придется полагаться Безмятежному. Рвутся ли они в бой? Станут ли мешкать в надежде, что ты отступишь? Они боятся тебя. Выступив сюда, они оставят Брот без защиты и в руках врагов.

– Двадцать тысяч человек, – все бормотал Хект.