Покорность

Никол сделал ещё несколько шагов и рухнул на колени. Размотал тряпицу и достал фигурку коровы. Ноги вязли в жирной саже. Проваливались, будто в болото. Он даже задёргался, но начал уходить под землю ещё быстрее. От его барахтанья поднялся пепел, а от чёрного пятна начал расходиться едва уловимый жар. Голова закружилась, а кровавые круги перед глазами сжались в точку и рассеялись.

Во мраке проступила дверь. Никол толкнул её и ввалился внутрь. В тёмных сенях не осталось ни запахов, ни звуков. Только ещё более чёрные тени, проваливающиеся в саму тьму. Он двигался на ощупь, шаря перед собой руками, как слепой. Наступил на что-то хрустнувшее и разглядел на полу белый кошачий череп. Правильно, её ведь то же не пожалели. Может, поэтому все кошки ушли из долины? Уже ничего не соображая, он доковылял до угла и ударился об люльку. Забоялся смотреть внутрь, чтобы и там не увидеть костяки. Поэтому перебросил руку через борт и разжал пальцы. Коровка упала. Раздалось мерное посапывание и причмокивание. А на Никола, наконец, снизошло полное спокойствие. Он опустился на пол, свернулся калачиком, улыбнулся и уснул.

Солнце светило в глаза. Тёплые лучи грели лицо. На нос села назойливая мошка, и он тряхнул головой. Пепелище заросло жирной, зелёной среди жёлтого моря травой. Вернулись силы. Их даже стало больше. Подскочив, Никол прыгнул и понёсся сквозь заросли чертополоха. Выскочил на дорогу и, поднимая пыль, побежал к дому. На крыльце сидела сестра, поджав ноги и вытирая мокрые глаза. Он бросился к ней, потёрся об ногу и замяукал, виляя белым хвостом.