Покрашенный дом

— Ставка десять к одному. Продержитесь на ринге шестьдесят секунд, выиграете двадцать долларов. — Она передала микрофон этому парню и спросила: — Как вас зовут?

— Фарли.

— Желаю удачи, Фарли!

Он влез на ринг, как будто вовсе не боялся Самсона, который наблюдал за ним без малейших признаков беспокойства. Далила взяла деревянную булаву и ударила ею в колокол, висевший сбоку от ринга.

— Шестьдесят секунд! — провозгласила она.

Фарли двинулся чуть в сторону, потом отошел в угол, а Самсон сделал шаг ему навстречу. Оба встали, изучая друг друга. Самсон смотрел сверху вниз с явным презрением, Фарли пялился снизу вверх, предвкушая схватку.

— Сорок пять секунд! — провозгласила Далила.

Самсон шагнул вперед, Фарли метнулся на другую сторону ринга. Будучи гораздо меньше ростом, он был еще и проворнее и, по всей видимости, предпочитал стратегию уверток и уходов. Самсон напирал, Фарли уворачивался.

— Тридцать секунд!

Ринг был не слишком больших размеров, чтобы все время убегать, так что Самсон быстро покончил с этими тараканьими бегами. Он перехватил Фарли, когда тот опять пытался проскочить мимо, и поднял его в воздух, захватив его голову в сгиб локтя, и начал сжимать.

— Смотрите, вот это захват, настоящая гильотина! — выкрикнула Далила, явно перебарщивая с трагизмом в голосе. — Осталось двадцать секунд!

Самсон крутил свою жертву в воздухе и садистски улыбался, а бедный Фарли мотался в его руках.

— Десять секунд!

Самсон крутанул Фарли еще раз и бросил его на ринг. И прежде чем тот успел встать, Величайший в Мире Борец схватил его за ноги и поднял в воздух, подержал над канатами ограждения и за две секунды до конца уронил на землю в знак своей победы.

— Вау, так недолго и проиграть, Самсон! — сказала в микрофон Далила.

Фарли явно пребывал в полном ошеломлении, однако он остался цел и, кажется, даже гордился собой: доказал свое мужество, не выказал страха и почти выиграл двадцать долларов — всего двух секунд не хватило. Следующий доброволец был тоже какой-то чужак — здоровенный малый по имени Клод, который заплатил три доллара, чтобы иметь шанс выиграть тридцать. Весил он раза в два больше Фарли, но двигался гораздо медленнее, и Самсон уложил его на лопатки за десять секунд, дав ему подсечку и затем завернув его в «салазки». За десять секунд до истечения контрольного времени он поднял Клода над головой и, демонстрируя свою огромную силу, подошел к краю ринга и швырнул его прочь.

Клод тоже уходил гордый и довольный. Всем уже было понятно, что Самсон, несмотря на всю театральность своего поведения и угрожающие ужимки, был настоящим спортсменом и никому не нанесет никаких увечий. А поскольку большинство молодых парней желали хоть как-то пообщаться с Далилой поближе, к ней скоро выстроилась очередь.

Это был настоящий спектакль, и мы с Деуэйном долго там просидели, наблюдая за тем, как Самсон разделывается с очередной жертвой, применяя все приемы из своего репертуара. Он их брал и на прямой захват, и на боковой, на захват ногами, укладывал их двойным нельсоном или броском на мат или через колено. Далиле оставалось только называть в микрофон приемы, которыми он пользовался, и Самсон тут же их демонстрировал.

Через час Самсон был весь мокрый от пота и ему был нужен перерыв, так что мы с Деуэйном смылись оттуда, чтобы два раза прокатиться на колесе обозрения. И обсудить вопрос, не купить ли еще по порции сахарной ваты, но тут услышали, как какие-то ребята обсуждают женское шоу.

— Она все с себя сняла! — говорил один из них, проходя мимо нас, и мы тут же забыли про сахарную вату. И пошли за ними в самый конец дорожки, разделявшей аттракционы, туда, где стояли фургоны цыган. За фургонами был установлен небольшой шатер, явно поставленный так, чтобы никто его заметил. Около него стояли и курили несколько мужчин, и у них был какой-то виноватый вид. Из шатра доносилась музыка.

Некоторые бродячие парки привозили к нам разные женские представления и шоу. Ничего удивительного, что Рики однажды застукали на выходе с одного такого шоу, после чего у нас дома был жуткий скандал. Его бы ни за что не поймали, если бы вместе с ним не застукали мистера Росса Ли Харта. Мистер Харт, казначей методистской церкви, фермер, владевший собственной землей, примерный прихожанин, был женат на женщине с базарными замашками. Однажды вечером в субботу, когда в город как раз приехала очередная компания аттракционов, она долго его разыскивала и случайно заметила, как он выходит из такого запретного шатра. И разоралась на всю округу, увидев своего заблудшего супруга; а тот нырнул за фургоны и скрылся. Она бросилась в погоню, вопя и причитая, и город Блэк-Оук получил новую тему для сплетен.