Покров Шута. Двойное отражение (СИ)

Он и экзорцистом был.

И даже родителем Сердца.

Обеспокоенным родителем, судя по этому длинному рассказу.

Лави вытянул ноги, прикрывая глаз и размышляя над тем, что он может сказать Аллену, а что не может. Уолкер, очевидно, полагал, что его гости пока переваривают информацию и также молчал. Почему молчал Канда, Лави говорить не брался.

— Хорошо, как бы это ни было, но в своём приключении я узнал кое-что интересное. Даже много интересного для меня, как для книжника.

— Ты не можешь этого рассказать? — мгновенно сообразил Аллен. А ведь выглядел таким полусонным и усталым.

Нет, всё ещё соображает.

— Да. Но есть то, чем я могу тебя успокоить. Ну, или приказать успокоиться. Я знаю, в чём суть полного плана Хелеоса.

Аллен распахнул глаза, и на его лице не осталось и следа сонливости. Он потянулся вперёд, складывая руки на коленях.

— И похоже на то, чтобы этот план исполнялся?

— Пока – да.

Как будто бы Аллен сам этого не понимал.

— И к чему должен привести этот план?

— К мирному урегулированию конфликта. — Лави произнёс это уверено. Сейчас он понимал. Понимал и со слов Хелеоса, и сам по себе, что он в последние месяцы своей жизни, а может, и несколько лет желал только этого. Желал больше победы над Ноями. Пытался понять то, что понять не дано, и трудясь над созданием идеального плана идеального примирения.

Не сказать, что Лави был в восторге от такого решения. Быть может, сам книжник куда больше желал бы убийства Ноев и безопасной жизни людей, чем того, что собирался устроить Хелеос. Может быть, он, хранитель этого мира и человечества, слишком устал от постоянной борьбы, от нерешённых и всё накапливающихся вопросов? Может быть, Хелеос оказался таким уставшим, что принял самое неправильное решение из возможных? Может быть, они должны были спасти его и вновь начать борьбу?

Лави не знал.

Но Лави знал план. И он признавал: если получится так, как решил Хелеос, претензии Графа вполне могут отойти на задний план или вовсе себя исчерпать.

Или же нет. Блин, если рассмотреть то, что получалось по плану Хелеоса, хорошо не будет никому. Ни Ноям, ни экзорцистам, ни Сердцу, ни людям, ни этому миру. Или он как раз на то и рассчитывал, чтобы они все вместе раскапывали последствия его поступков?

Кто бы что ни говорил, а Хелеос оказался на редкость умной заразой. Умной и отвратительно…

Непонятной.

А какое Сердце ещё должно быть у такого народа, как люди? Вот именно такое, какое и есть.

— Лави? — Аллен наконец-то нашёл в себе силы мирно и тихо уточнить. — Ты уверен, что понимаешь, о чём говоришь?

— Нет.

— Ась?

Это дико - смотреть на Аллена шесть лет спустя и понимать, что он совсем не изменился. Если сын Уолкера рос в два раза быстрее обычных детей и уже был практически тринадцатилетним, то скоро он дорастёт физически до физического возраста отца. А потом и начнёт становиться старше. Или пробудится. А дочь? Она-то обычная, и её рост не остановится. Она точно станет старше отца. Даже обоих отцов, состарится, умрёт.

Интересно, сам Аллен об этом думал?

Наверняка думал. У него гораздо больше проблем, чем думают другие, и взгляд гораздо взрослее, чем у многих тридцатилетних. Трудное детство, знакомство с Маной, путешествия с ним, смерть Маны, превращение Маны в акума (кстати, нужно бы уточнить, как, если тот тоже был Ноем), затем встреча с Кроссом, обучение у него, Орден, миссии, тайный роман с врагом, беременность, гены Ноя, война, метание между сторон, принятие всех этих решений…

Не стоит забывать и обо всём, что он пережил в первой жизни: обыкновенное детство с матерью, которая пробудилась и больше их матерью не была, демоны в роли семьи, наверняка косые и любопытные взгляды, странные разговоры о них и их дальнейшей судьбе. А потом пробуждение генов Маны. Неудачное пробуждение, соглашение с Неа, по которому они поменялись местами в Семье Ноя (а как это возможно-то?).

А после уже жизнь Ноя. Жизнь, пошедшая наперекосяк от встречи с чистой силой: безумство, предательство, убийство родных, мучительная смерть…

Лави действительно очень хотелось подарить Аллену не надежду, в которой тот не нуждался, уже давно имел, пожалуй, от самого знакомства с Маной в этой жизни; он хотел дать Аллену уверенность. И было не так-то трудно убедить себя, когда вероятность благоприятного исхода так зашкаливает.

— Знаешь, я тут подумал…

— И полгода не прошло, пока ты думал, — фыркнул Юу рядом, неожиданно давая о себе знать. Лави покосился на него, быстренько так соображая, стоит ли сейчас что-то по этому поводу отмечать или нет. Он такой дезориентированный отчего? Оттого, что ситуация пошла не так, как он думал? Так пока добирались, он мог себя ко всему подготовить и на рассказ лучше отреагировал.

Тихое хмыканье Аллена и его открытую, хитрую улыбку пропустить уже было невозможно. Ну да, Аллен то знал о проблеме юного книжника, они ещё в Ордене обсуждали, и он явно не забыл.

Так что сейчас либо переключиться на разговор с Кандой назло Аллену, либо продолжать говорить с ним, будто ничего не случилось.