Покров Шута (СИ)

Юный книжник, в который раз в своей жизни осознавший, что на самом деле ничегошеньки не знает о жизни, возвёл глаза к потолку, пытаясь осознать произошедшее своими силами. Но что-то не получалось, тогда юноша скользнул взглядом по собравшимся здесь уже людям: по Старику, который только вошёл, что означало, что сейчас начнутся разъяснения, только Комуи ещё подтянется, по Линку, уже умудрившемуся вернуть своему лицу невозмутимое выражение. Пара Воронов стояла в дверях, помещение было перекрыто от подслушивания или наблюдения. В общем, полная конфиденциальность.

Но, пока не собрались все, потому что где-то там, в сторонке, проводилось другое собрание. А значит Лави мог ещё обсудить с Алленом произошедшее.

— Но как? — он перешёл на шёпот.

Аллен пожал плечами.

— Во всём виновата чистая сила, но я в это не особенно верю.

— Во что? В виновность чистой силы или в… — сказать это было выше сил Лави. И, видимо, Уолкер совсем не желал этого слышать.

— Во всё.

Лави понимающе кивнул. Чистая сила начинала пугать. Она ворочает время, она улучшает чувства и способности, а теперь она ещё и детей приносит в животике экзорциста любого пола. Атас…

Нет, ну серьёзно, Лави, когда Старик перехватил его в коридоре и сообщил, что Аллен решил ему о чём-то всё же рассказать, даже не ожидал, что услышит нечто подобное, что было произнесено всего один раз, но настолько врезалось в сознание, что юный книжник сомневался, что когда-нибудь сможет это забыть.

Беременный.

— А какой срок?

Аллен посмотрел на Лави такими огромными глазами, что стало ясно — об этом даже не думал.

— А мне что-то говорили такое, — тихо пробормотал он, понимая, видимо, что забыл о чём-то важном.

— И что тебе ждать теперь?

— Весёлого карапуза?

«Ну вот, в Уолкере проснулся юмор, значит умный Лави идёт правильным путём. Умный Лави может погладить себя по голове. Или даже попытаться пойти получить одобрения у старого Панды. Правда он старательно не смотрит в эту сторону… Панда!!» — мысленно подвёл итог юный книжник.

— Что-то о трёх-восьми неделях говорили.

— Чего? — Лави, конечно, не был спецом по части деток, но точно знал, что развитие ребёнка в утробе протекает достаточно быстро и явно, для того чтобы отличить месяц от двух.

— Они не знают, с какой скоростью он развивается. Пытались установить срок, сколько я с этим ребёнком уже хожу.

— С самого Ковчега, — тут же постановил Лави, не понимая, что тут может быть неясного, — ты же тогда начал странно себя вести. И чистая сила у тебя тоже преобразилась, присоединилась обратно, да ещё и ребёночка тебе… Ха. А возраст биологический зародыша тебе сказали?

— Они сами немного не в курсе. — Уолкер растеряно улыбнулся. — Или я перепутал, и они говорили не о сроке, а о возрасте… А как оно… То есть два месяца он ведь тоже маленький или…

Уолкер застыл с открытым ртом, и Лави тут же понял, что поступил нехорошо. Надо было болтать о чём-то отвлечённом, а не напоминать другу о том, в каком он положении. Друг в положении — даже звучало дико, учитывая, что друг это друг, а не подруга, и быть в положении физически не может.

Впрочем, отодранные и рассыпанные в прах руки тоже не восстанавливаются и не прирастают обратно. Может, это особенность именно его чистой силы…

То есть Лави уже надеялся, что это особенность именно чистой силы Уолкера, потому что ему самому таких сюрпризов не надо. И почему-то известие о подобной возможности буквально подталкивало к пожизненному целибату. Вот ведь страшна жизнь книжника — с девушками нельзя. Можно привязаться, или она может, что еще хуже, залететь. Ещё хорошо, если ты ничего не узнаешь, а если узнаешь, никто не даст гарантию, что сумеешь остаться к ребёнку равнодушным, и что кто-то из недругов не повернёт привязанность против тебя. Так что связи с любыми женщинами были запрещены, даже если книжник был уверен, что сумеет остаться равнодушным. На самом деле, это та причина, по которой в книжников не брали девушек: они могли нести жизнь, и эта жизнь могла бы всё изменить. Считалось, что парней в этом плане контролировать легче.

А теперь вот оказалось, что и с парнями тоже...

Кошмар. Лави не остался девственником лишь благодаря помощи именно парня (хотя его тянуло и к женщинам, особенно к женщинам, но было нельзя). А теперь вот оказалось, что это тоже опасно и чревато последствиями.

И только тут юный книжник вспомнил главную проблему:

— Ты ведь ни с кем не спал, невинен, чист и… — Лави осёкся, понимая, что произносит вслух и что произносить и дальше при начальстве из Ватикана о его глупых, глумливых сравнениях не стоит. А Уолкер смотрел на него, как на дибила. Ну да, только до него дошло немного поздно…

— Непорочное зачатие… — совсем тихо, слегка склонив голову, пробормотал Лави. — Или твоим любовником была твоя рука…