Покров Шута (СИ)

— До поры до времени обследования. Твоё состояние так или иначе должно держаться под контролем, — ответил Комуи и, указывая на Линка, добавил, — и, разумеется, некоторый контроль над тобой усилится. Орден не может позволить себе потерять сильного экзорциста прямо сейчас, но в любом случае рано или поздно может прийти время, когда на миссии отправлять тебя больше не будут.

— Меня в любой момент могут запереть в четырёх стенах? — похоже, сегодня Аллен решил оправдать репутацию ученика Мариана Кросса, ненавидящего Орден и Ватикан.

— Обстоятельства могут быть разными, если уж дело касается безопасности Сердца, — заметил Линк.

Аллен снова кивнул, принимая информацию.

— А сейчас?

Комуи вздохнул, они переходили к более официальной части, касающейся соблюдения тайны происходящего и последних уже почти ничего не значащих, предсказуемых указаний. Лави на миг подумал о том, какого это – управлять Орденом со всеми его сюрпризами, изуверствами и в то же время спасительной миссией и вот такими вот чудесами, как беременный парень, и понял, что всё же несомненно уважает этого человека. Каким бы раздолбаем он не казался на первый взгляд.

Может, они здесь всего лишь кажутся раздолбаями да безответственными дураками? Да, так и есть. Только Лави ещё не до конца понял их причины.

— А зачем было это рассказывать?

И снова удар по его больной головушке. Панда неумолим и жесток. Но Лави и не с таким сталкивался.

— И всё-таки… он же… О!

Книжник запер комнаты, прочертив лишь одному ему известный символ, от чего в комнате стало даже немного темнее. Будто не совсем прозрачный контур покрыл все стены и окна. А Книжник снова обернулся к примолкшему ученику.

— Ну и что ты там понял?

— Аллен, ему грозило что-то серьёзное?

— Он всё ещё под подозрением, любое его телодвижение может быть расценено как угроза.

— Но разве Ватикан, зная, кто он такой, не пожелает лишь ещё сильнее запереть его в тюрьме? Или ещё где-то? Разве Аллен был не прав…

— Разумеется, настолько открыто выказывать свою негативную реакцию… — Книжники с досадой отмахнулся. — Впрочем, и дураку понятно, чем именно всё это попахивает, так что он показал себя немного прямолинейным и не более. Другое дело, что эти идиоты могут настроить Уолкера против себя.

Книжник отошёл к окну, нервно теребя собственный собранный на голове хвост, и Лави пожалел, что не может вот так же теребить сейчас свой шарф, который не то потерялся где-то на Ковчеге, не то разодрался в клочья. Он Лави нравился. С ним было теплее. Но, с другой стороны, парень уже привык ходить и без него. Только завязывать узлы теперь можно было только на цепочках да нитках.

— Это плохо?

— Они должны понимать, чем это чревато. Трудно понять, что будет лучшим для Аллена и Сердца.

— Вы всерьёз думаете, что это будет его ребёнок?

— Да.

Значит, Аллен и впрямь носит ребёнка, раз Старик так уверен, значит, знает что-то ещё и всё сходится. Скверно. Ведь в таком случае им ждать этого Сердца ещё немало лет, пока он родится, пока вырастет. Или ими будет командовать дитя?

— Командовать… — прошептал Лави, когда всё понял. — Экзорцисты. Если появится Сердце, они будут подчиняться ему, да? Сердце это неуязвимая часть всей чистой силы, настоящее начальство, так?

— Так. — Книжник поощрительно кивнул, побуждая Лави продолжить свои рассуждения.

— И Ватикан хочет быть уверен, что Сердце будет подчиняться именно им, так? И… оно может отобрать ребёнка у Аллена, это ведь Сердце и далее. И попытаться подчинить. Или же будут ещё и Уолкера этим шантажировать. Черт побери, он не должен быть здесь!

Последнюю фразу Лави едва ли не прокричал, и Старик, поморщившись и наконец-то приняв какое-то одному ему известное решение, пошёл обратно к двери и мнущемуся возле неё Лави.

— И в то же время этого Шута они будут воспринимать всерьёз. И понимать, что чуть что, и всё сорвётся. Это лучше, чем если бы его посчитали подозреваемым в предательстве, закинули в камеры или лаборатории попробовав заблокировать чистую силу. Они, может быть, и смогли бы, но в данном случае блокировка чистой силы скорее всего означает гибель и Аллена, и его ребёнка. Понимаешь?

— Это то, о чём ты умолчал?

— Это то, что обсуждалось напрямую на другом собрании. Плащ Шута уже показывает себя своенравной чистой силой, волнующейся о состоянии носителя. Возможно, как раз из-за его положения. В общем, у тебя есть над чем подумать.

Ну да, Лави совсем забыл об этой удивительной отмазке Книжника. Он даёт информацию и оставляет ученика думать. Как будто Лави круглыми сутками именно этим не занимается. Как будто у него голова уже не пухнет от рассуждений и скатывающихся огромной лавиной страшных событий.

Страшных — потому что невозможных. Невозможное оно действительно жуткое, непредсказуемое. Аналитический склад ума здесь не поможет никак, а интуиции своей Лави не доверял. Её у него не то не было вовсе, не то была, но в зачаточном, неразвитом состоянии.