Покров Шута (СИ)

Разве этого мало? Тогда что может остановить этих монстров? Близнецы Узы, погубившие Крори, Гнев, забравший с собой Канду, Роад, которая собирается уничтожить Лави, Удовольствие Ноя, уничтоживший стольких экзорцистов и искателей. Тысячелетний Граф, наконец. Тот, кто всё это начал. Враг, зло, тьма. Почему все самые категоричные слова этого мира смешались именно в образе этого странного существа, которого человеком назвать и язык не повернётся-то? Семья Ноя, против которой его чистая сила оказалась бессильной и бесполезной. Враги, которые оказались слишком сильными. Ной продолжал стоять прямо перед ним, глаза были открыты, но уже ничего не видели. Его левая рука онемевшая, тяжёлая, неповоротливая, никак не желала активироваться, как бы он ни пытался. Как бы ни взывал к своей чистой силе, она не откликалась. Кажется, он даже слышал смех. А над ним повисла огромная, сияющая белым светом луна, и свет этот волнами опускался вниз, закручивался спиралью вокруг мальчика, превращаясь в серебристую, едва осязаемую вуаль. А вуаль пульсировала при каждом стуке его сердца медленно, угасая, мучительно. Тонкая ткань коснулась горячей кожи лица, сворачиваясь жёсткой, плотной маской с острыми, режущими краями. И, кажется, всё же вуаль была настолько холодной, что обжигала, но всё равно хотелось потянуться к ней всеми силами, всем своим сознанием, потому что Аллен знал, что это его чистая сила. Что она опять с ним. Так же, как и отдающийся эхом задиристый, оглушающий смех, вливающий потоки бодрящей уверенности и покоя, знания, определённости, перед которыми все прочие метания казались такими несерьёзными и почти детскими.

Всё было просто.

Он вдохнул воздух полной грудью. Он сделал шаг вперёд, зная, что нужную опору ему дадут многочисленные ленты плаща. Он взмахнул левой рукой, фокусируя на пальцах мощные потоки энергии, потоки силы, и бросил её вперёд в удивлённого его живучестью врага с одним единственным желанием: убить. Убить это тёмное создание, сломанной куклой отброшенное к тут же пошедшей трещинами стене. Убить его. Уничтожить угрозу, защитить своих. Да, это было правильно и легко, он знал это так же ясно, как слышал чей-то смех у себя в ушах. Последняя волна упруго соскользнула с пальцев, обрушивая свой вал сразу во все стороны, теряя большую часть своей мощи, но заставляя крошиться опоры и перекрытия, выбивая из Мечты Ноя отчаянное ругательство и крик, заставляя Линали и Чао Джи полететь в их расколовшейся клетке слишком близко к бездне. Если бы Аллен видел, чувствовал или знал по-настоящему, он бы испугался. Но он всего лишь впитал в себя свет огрызка несуществующей луны и слышал смех безумца.

По-настоящему он распахнул глаза, давая в них отразиться реальности, лишь когда понял, что это его смех, что его плащ многослойным покровом обрушился вдруг, подобно взрывной волне, разрушая это помещение. И что Ной перед ним дико кричит от боли в прожжённой изодранной одежде, истекающий чёрной кровью, источающий свою тьму, которая сейчас корчилась от боли, предчувствуя слишком близко подошедшую к ней смерть. И эта ужасная картина была нарисована его руками — понял Аллен, глубоко вдыхая воздух, ошарашено оглядываясь и с изумлением замечая, что Чао Джи каким-то невероятным образом держит над собой и Линали огромную глыбу. Перевес вновь был на их стороне. Оставалось лишь добить Ноя…

— Не смей подходить к нему, или я уничтожу их! — голос рванувшей к нему Мечты срывался в истерические тона, сама она, взлохмаченная и метающая взглядом молнии, уже стояла, преисполненная решимости перед корчащимся Ноем, робко оглядываясь на него, опасаясь надолго отводить взгляд от Аллена. В какое-то мгновение ему показалось, что во взгляде Роад, обращённом к нему, читалась паника и едва ли не мольба о помощи. Но важнее было то, что подобные по скорости молниям, большие, размером почти с копья стрелы были направлены на Линали и Чао Джи. И Уолкер не был уверен. — А как же честная игра? — медленно спросил Аллен, не понимая, почему его так потряхивает. От того ли, что он чуть не убил Ноя? Или от того, что он считает этого Ноя человеком?

— С ней придётся немного обождать, братик для меня всё равно важнее тебя, Аллен!