Покров Шута (СИ)

В любом случае, до того момента, когда старый привередливый Панда позволит ему узнать хотя бы самую малую часть этой тщательно оберегаемой информации, Лави может успеть трижды состариться. Тут уже можно начинать обдумывать положительные стороны карьеры Ноя, перерождение – это ведь довольно удобно, не так ли? Конечно, были и очень неприятные моменты, типа повышенной агрессивности, жестокости и раздутому самомнению, но Лави казалось, что как раз из-за последнего всё остальное потеряет свою былую значимость и потеряет отрицательный окрас.

В конце концов, это не так уж плохо быть тварью, которая уверена, что она совершенство и идеал высшего существа в этом мире. И больше никакой головной боли из-за того, что он дурак, и не всегда простейшие просьбы Панды выполняет как надо. Никакой совести, потому что Ной вряд ли вообще догадываются, что это за зверь такой. Никаких обид и обязательств, потому что это все вокруг обязаны тебе просто за то, что ты существуешь.

Или он уж слишком загнул с образом Ноев?

Лави пару раз согнул и разогнул пальцы, при помощи которых собирался подсчитать, сколько положительных и отрицательных сторон в существовании Ноя, а затем в голове пронеслась мысль, что, может быть, не всё потеряно, вдруг эти гены проснутся именно в нём?

От подобной неправдоподобной перспективы даже стало немного жутко.

Лави негромко цокнул языком и решил, что время отдыха уже закончилось, и на счёт три он обязательно поднимется и пойдёт к Панде, потому что злоупотреблять неожиданной добротой наставника было чревато последствиями, но…

Как-то даже начинать счёт не хотелось.

Почему Старик не оставил отдыхать Аллена, у которого рука, паразитический тип по сути, начала выдыхаться, болела и едва ли не разваливалась, если верить тому, что обнаружила Линали?

Панда не был тем человеком, который сначала делает, а потом придумывает умное назначение для его действий, обвешанное добрым десятком скрытых мотивов. Нет, Панда и правда просчитывал эти самые мотивы и добивался чего-то только ему нужного. Нужного именно для полного изучения истории.

Панда… Ждать больше не было сил, всё же Лави был молод, горяч и полон энергии, а ещё временами чересчур активен, так что не особенно задумываясь и напрочь забыв о счёте, он вскочил на ноги, в пару прыжков проскочил в соседнюю комнату через сыпучую плетённую шторку. Соседняя комната оказалась довольно маленькой с единственным окном, столом у окна, на котором стоял высокий графин с пахучим напитком из местных трав, и парой высоких кресел. Панда сидел за столом и занимался тяжёлой мыслительной работой, которую посторонние люди могли бы запросто спутать с тем же занятием, которому только что предавался Лави. Но юный книжник отлично знал, что его Панда не может просто так сидеть без дела. К тому же выражение его по-старчески сморщенного лица было таким тёмным и печальным, какого он никогда не позволял себе в другое время.

Старик выглядел куда более старым, чем в любое другое время.

Или это просто так причудливо легли тени.

— Ну и как тебе Аллен Уолкер? — стандартный вопрос, заданный стандартным голосом.

Книжник отвернулся от окна, и полуденное солнце, на мгновение смазав черты лица, осветило его уже разгладившимся, со всё теми же чёрными кругами, делающими учителя похожим на панду.

Лави едва сдержался от того, чтобы хмыкнуть при мысли, что Книжнику явно нравится это прозвище, иначе бы давно перестал так ходить. Или он просто делает вид, что какие-то клички его совсем не беспокоят?

Лави прошёл в комнату, пересекая её всего за пару шагов, и, не церемонясь, упал в кресло, тут же проваливаясь спиной в тесные, жестоковатые объятия. Специфическая мебель.

— Аллен, — негромко произнёс молодой рыжий юноша с чёрной повязкой на правом глазу, давая понять, что уже настраивается на нужный лад. Да и времени для настроя ему не надо было, он уже отлично привык к этой нехитрой процедуре: Книжник даёт ему не только встретиться с новым человеком, но и сразиться с ним бок о боком, расположить его к себе или напротив, и после этого Лави рассказывал ему то, что он смог выяснить, заметить и просто почувствовать. Первичные намётки личностей их союзников были необходимы, конечно, но Лави так же помнил, что Уолкер представляет собой очень интересного Книжникам персонажа под названием «Разрушитель времени». Лави не совсем верил в то объяснение, которое Книжник дал Комуи, дескать Разрушитель времени может оказаться убийцей Тысячелетнего Графа, но тот факт, что Уолкер не на шутку заинтересовал Старика, был верным.

А потому и ему приходилось с особой тщательностью наблюдать за этим мальчишкой, при этом не выдавать себя, не скатываясь к примитивной лжи.

— Первое впечатление — двоякое. С одной стороны, милый, воспитанный мальчишка — ну, в определённой степени воспитанный — с нерастерянным задором, но и затаившейся осторожностью внутри. Как будто есть некий момент, сбивающий с толку. Но, как уже говорилось, — положителен и хорош. С одной стороны. С другой стороны, и я не уверен, что это правда…. Лжив до самого своего основания.