Покровитель для оторвы

А я вылетаю из-за колоны и, не глядя по сторонам, несусь вперед.

— Катя, стой!

Как бы не так!

Черт! Черт! Черт!

Туфля соскальзывает с моей ноги и остается сиротливо стоять на ступеньке.

Нога в тонком чулке касается холодного мрамора.

Разворачиваюсь на ходу и замечаю бегущего ко мне Диму.

Блядь!

Нет времени.

Вылетаю на улицу.

— Спасибо! — кричу охраннику, придержавшему передо мной дверь.

Вы когда-нибудь пробовали бежать в одной туфле на каблуке? Нет?

Так вот я вам скажу, это тот еще пиздец!

На ходу скидываю вторую туфлю. И вздрагиваю, едва моя нога касается ледяного ноябрьского асфальта.

Прямо перед входом низко порыкивает мощный мотоцикл.

В седле уверенно сидит фигура, затянутая в черный защитный костюм.

Практически влетаю позади него, задрав дорогое вечернее платье.

— Поехали, — почти кричу.

— Что случилось?

Выхватываю из рук Андрея второй шлем, нет времени думать, откуда он вообще взялся.

— Быстрее! Потом все объясню!

Повторять мне не приходится. Парень, опускает забрало на своем шлеме, его ладонь уверенно сжимает руль.

Мотор ревет, мотоцикл рвется вперед.

Обхватываю парня за талию. И прижимаюсь к нему, словно он мое единственно спасение.

Спиной чувствую тяжелый, полный ненависти взгляд.

Оглядываюсь. Через тонированное стекло шлема успеваю заметить на ступеньках торгового центра растерянного и злого Диму, сжимающего в руках мои туфли.

Он словно принц из старой сказки, что упустил свою принцессу…

Внутри нарастает тревога. Меня практически касается чья-то ненависть. Обжигающая, черная, готовая испепелить…

Но это точно не Дима! Тогда кто?

Андрей выруливает на широкий проспект. Торговый центр остается позади.

Отворачиваюсь и крепче обнимаю парня.

Холодный осенний ветер треплет дорогое меховое манто и шелковый подол вечернего платья…

— Ты сумасшедшая! — Андрей ставит на стол передо мной дымящуюся кружку с чаем и накидывает на озябшие ноги плед.

— Я? Нет, — тянусь к кружке.

— Что случилось?

— Ничего, — делаю большой глоток чая.

Черт, как хорошо.

Старательно не замечаю его требовательной интонации и тяжелого взгляда. Прячу озябшие ноги в рваных чулках поглубже под плед.

— Люся…

— Вообще-то Катя, — «поправляю» я его.

— Мне ты представилась Люсей. Мне кажется, это имя тебе идет больше, — он садится рядом на старый обшарпанный диван. Его голос странно напряжен.

— Как дела у Рыжего? — стараюсь соскочить с темы.

— Хорошо. Но ты не ответила. Что случилось? Почему ты выскочила из торгового центра словно за тобой черти гнались? Да еще в таком прикиде?

— Я была на празднике, — пожимаю плечами.

— И…

— И мне там надоело.

— И ты решила смыться в стиле Золушки?

— Чего? — я все-таки поднимаю на него глаза.

— Босая!

Усмехаюсь. Точно, я совсем как Золушка, бедная никому не нужная родственница. Да еще и туфли за пару зеленых косарей просрала.

— Он тебе нравится?

— Кто? — я давлюсь чаем.

— Твой опекун, — он нахмурился и ждет ответа.

— Пфф, ты шутишь? — я машу рукой и пытаюсь обратить все в шутку.

— Нет, — он качает головой. — Скажи, у вас все так серьезно, как кажется?

У Андрея слишком тяжелый, требующий ответа взгляд. Никогда не думала, что он может быть так серьезен.

Стараюсь отвести взгляд, боясь, что у меня не получится врать ему в лицо.

— Нет! Ты что? Он богатый избалованный наследничек! Невыносимый, эгоистичный, жестокий… — говорю, а у самой текут слезы по щекам. — И кто я? Бедная родственница. Дуреха с розовыми волосами…

Говорю и осекаюсь. У меня и розовых волос больше нет. Сердце сжимается от тоски. Образ Кати в памяти дрожит и размывается, словно рухнул последний мост, соединявший нас. Словно я предала ее память, разрешив перекрасить волосы.

— Я понял, — Андрей слишком резко, слишком порывисто встает, отворачивается и проходится пятерней по черным волосам.

Я удивленно смотрю на него сквозь предательски выступившие слезы.

Молодой, красивый, пожалуй, даже смазливый. Гибкая фигура, затянутая в черный защитный костюм. На жилистых предплечьях вздуваются жгуты вен.

Смогла бы я запасть на него? Возможно.

Но сейчас место в моем сердце занято. И что-то мне подсказывает, что я больше никого никогда туда не пущу…

Андрей резко разворачивается. Порывисто всего в пару шагов оказывается около меня. Садится на корточки.

Всего секунду смотрит на мое растерянное лицо.

Ловит его в ладони и целует.

Нежно, трепетно, едва касаясь губами моих губ. Он словно спрашивает разрешение на продолжение.

А я… я широко распахиваю глаза от удивления.

Новый поток слез струится по моим щекам. Губы дрожат.

Андрей проходится языком по кромке моих губ и, не встретив сопротивления, пытается проскользнуть внутрь.

Его ладони согревают мое лицо.

Прислушиваюсь к себе. И не слышу ничего кроме удивления. Внутри все молчит. Сердце не ускоряет свой темп, кровь неспешно струится по венам, низ живота словно спит и никак не реагирует на чужую ласку.

Дергаю головой, обрывая поцелуй.