Покрывало Изиды

Отставший и только что подъехавший Халид, увидев такой стриптиз, едва не свалился с велосипеда. Он привык, что местные жители, как женщины, так и мужчины купаются в реке, не снимая верхней одежды. Обнажиться при постороннем по законам шариата большой грех. А тут белая женщина совершенно бесстыже стояла перед ним в миниатюрном бикини на завязках-бантиках. Разинув рот, он остолбенело пялился на новоявленную наяду. Солдаты, рыбачившие на другом берегу озера, наоборот, заметно оживились, что-то закричали и жестами стали зазывать Полухину к себе. Та, видя произведённый ею фурор, смущённо улыбнулась, торопливо зашла в воду и ленивым брассом поплыла к водопаду. Осокин, отметив грациозную стройность своей напарницы, скинул мокрую от пота одежду и размашистым кролем направился вслед за ней. Добравшись до водопада, Полухина остановилась и, пытаясь нащупать ногами дно, с головой ушла под воду – за сотни веков низвергающаяся со скалы вода выточила в каменистом дне глубокую впадину. Через пару секунд она вынырнула и, демонстративно стуча зубами, обратилась у догнавшему её Осокину:

–А водичка-то холодненькая!

–А я и не обещал тебе ни Ялту, ни Сочи!– отшутился тот.

Медики не рискнули заплывать под падающие с многометровой высоты струи воды, а обогнули их со стороны скалы и направились обратно к своему берегу. Покрывшаяся “гусиной кожей Полухина” бодро растёрлась махровым полотенцем, смазала лицо и тело кремом от загара, а потом протянула тюбик Осокину:

–Намажь мне спину.

Тот выдавил на ладонь липкий белёсый гель и с трепетом прикоснулся к лопаткам медсестры. Осокин уже почти полтора года не дотрагивался до женщин. Во время службы в Кабуле у него были несерьёзные романы сначала с поварихой из офицерской столовой, а потом со штабной телефонисткой, но в Московской разведшколе царила жёсткая дисциплина, и было не до того, а в Фаруме доступных женщин попросту не было. Полухину Осокин воспринимал исключительно как сослуживицу, никого мужского интереса к ней не проявлял и за три месяца даже не поинтересовался замужем она или нет. Полухина вела себя так же индифферентно и не позволяла себе никакого кокетства. Но теперь, ощутив мягкое тепло молодой женской кожи, Осокин почувствовал давно забытое возбуждение. Массирующими движениями он смазал Полухиной лопатки и поясницу, а потом плавно перевёл липкую от крема ладонь на её бедро. Женщина не только не убрала его обнаглевшую руку, но даже наоборот, нежно погладила её в ответ. Ободрённый таким авансом Осокин прижался к её спине и второй рукой обнял за отвердевшую грудь. Полухина в свою очередь возбуждённо вздохнула, чуть отступила назад, прижалась упругими ягодицами к набухшему под плавками мужскому члену, и пропустила свободную руку Осокина себе между ног. Возбуждённый мужчина, ощущая сквозь тонкую ткань разгорячённую женскую плоть, сделал несколько трущихся движений и неожиданно быстро кончил прямо в плавки. Судя по приглушённому стону, Полухина через пару секунд тоже испытала оргазм и, оторвавшись от своего спонтанного партнёра, утомлённо рухнула на полотенце. Рыбачившие на другом берегу солдаты отчаянно засвистели, требуя продолжения этого неожиданного эротического шоу, а очумевший от такой невиданной порнографии Халид торопливо скрылся за лежавшим неподалёку огромным валуном. Осокин ополоснулся, расставил поплавковые удочки и, зайдя по колено в воду, стал невозмутимо забрасывать нахлёст. Полухина закрыла глаза и, казалось, задремала. Вернувшийся из-за валуна Халид, не глядя в сторону медиков, уставился на замершие поплавки.

Через полчаса, когда Осокин уже поймал три небольшие форели, Полухина открыла глаза, поднялась с полотенца и, расслабленно покачиваясь, зашла в воду.

–Поплаваем?– предложила она.

Осокин молча кивнул, отбросил на берег нахлыстовую удочку и вслед за женщиной поплыл к водопаду. У срывавшейся с обрыва водяной стены Полухина остановилась и, не оборачивая головы громко произнесла:

–Ты не подумай, что я какая-нибудь блядь. Просто у меня давно не было мужчины!

–У меня тоже полтора года не было женщины!– перекрывая шум водопада, прокричал Осокин.

–Тогда будем считать, что между нами ничего не было!

–А разве между нами что-то было?!– невозмутимо согласился Осокин.

На самом деле такой вариант его совсем не устраивал. Для исполнения плана по вербовке Халида нужны были крайне доверительные и очень близкие отношения с Полухиной. Формально медсестра была его непосредственной подчинённой, и Осокин мог просто приказать, но ему не хотелось насильно втягивать женщину в чрезвычайно грязную и рискованную авантюру. Однако вопреки его опасениям Полухина довольно легко пошла на сближение сама. Ближайшее воскресенье после их поездки на озеро было Днём медика, и она первая предложила отметить этот праздник. Застолье наметили на вечер, когда малознакомого дневного дежурного должен сменить привычный медикам Халид.