Покуда я тебя не обрету

– Я понимаю, Эмма, – сказал он. – Книжка, конечно, не моя – это не старомодная проза со сложным сюжетом и хитроумно выписанными персонажами. На мой вкус, она слишком современная – это скорее психологическое исследование человеческих отношений, да к тому же «дисфункциональных», чем рассказ, история. Но мне книга понравилась – правда, очень понравилась. Мне показалось, очень верно выдержан тон – такая саркастическая недоговоренность, наверное, ты согласишься. Голос автора в особо эмоциональных сценах подчеркнуто нейтральный, невозмутимый – это меня просто восхитило. И конечно, жить с кем-то, даже если это не отношения, а «дисфункция», – лучше, чем быть одному. Это я понимаю. Они не спят друг с другом, они не могут заниматься любовью – но испытывают облегчение от самого этого факта.

– Джек, ради всего святого, заткнись! – сквозь слезы проговорила Эмма.

– Чего я снова не понял?

– Дело не в романе, а во мне! – закричала Эмма. – Это я слишком маленькая, – сказала она уже тихо. – Мне больно даже от парней, у которых совсем короткие.

Джек смотрел на нее, вытаращив глаза. Эмма – такая крупная, сильная молодая женщина, она все время пытается сбросить лишний вес, она выше и тяжелее Джека. Как это – слишком маленькая?

– Ты к врачу ходила?

– Ну да, к гинекологу, даже к нескольким. Они говорят, что размеры-то у меня там нормальные. Дело в мозгах.

– В мозгах? У тебя болит голова?

– Нет, болит у меня не голова.

Болезнь Эммы носила мрачное название – вагинизм. Это, объяснила Джеку Эмма, условный рефлекс – при стимуляции половых органов у женщины происходит спазм промежностных мышц, а иногда его вызывает даже сама мысль о проникновении постороннего тела во влагалище.

– То есть ты психологически избегаешь проникновения? – спросил Джек.

– Это происходит само собой, без сознательных усилий. И я ничего не могу с этим поделать.

– И это не лечится?

Эмма рассмеялась. Она пробовала и гипноз (переориентировать мышцы на расслабление, а не на сжатие). Но психиатр сразу предупредил ее, что это действует лишь на немногих, и с Эммой ничего не получилось.

Гинеколог из Торонто предложил курс под названием «систематическая десенситизация», он же «метод ватной палочки», как презрительно назвал его другой гинеколог, уже из Лос-Анджелеса. Сначала надо пробовать добиться того, чтобы мышцы не сокращались при введении ватной палочки (какими чистят уши), а потом постепенно засовывать более внушительные предметы…

– Стоп, – перебил ее Джек; ему совершенно неинтересно было слушать про разные варианты лечения вагинизма. – Тебе хоть что-нибудь помогло?

Помогало только одно, и то не каждый раз, – полное подчинение партнера.

– Мне приходится садиться на него сверху, конфетка моя, и парню категорически запрещается двигаться. Вообще. Все движения – мои; если он хоть раз дернется, у меня начинается спазм.

Эмма должна была контролировать весь процесс, иначе никак. Понятно, что партнера, согласного на такое приключение, найти непросто.

Джека одолевали самые разные мысли, с трудом оформлявшиеся в слова. Например, что Эммина страсть к бодибилдерам не очень-то здоровая, что ее давнишний интерес к мальчикам помладше выглядит куда более полезным и разумным. Вспомнил Джек и про ее твердую решимость не иметь детей, – наверное, причиной тут был именно вагинизм, а не страхи, что из нее выйдет плохая мать или нечто вроде миссис Оустлер.

Он не стал спрашивать, пробовала ли Эмма обратиться к хирургу, это было бы бесчувственным с его стороны – она тряслась уже на пороге врачебных кабинетов, медицины боялась как огня, а хирургии особенно. Кроме того, наверное, от этой болезни хирургическое вмешательство не помогает – если проблема в самом деле в мозгах.

Джек не посмел предложить Эмме частично переписать «Глотателя», ему казалось, что вагинизм будет выглядеть естественнее, чем чушь про длинные и короткие члены, не говоря уже о такой странной вещи, как «слишком маленькое влагалище». Но потом Джек решил, что Эммина идея – лучше, что чистая фантазия лучше реальности; ее книга – притча о смирении, да вдобавок едва ли Эмма могла откровеннее рассказать о своей болезни. Жизнь, проведенная в поисках партнера, готового лежать как каменное изваяние, – нет, рассказать об этом прямо слишком жестоко. Кроме того, а вдруг этот способ все-таки отучит ее паховые мышцы самопроизвольно сокращаться?

– А что вызывает вагинизм? – спросил Джек, но Эмма то ли не слышала его, то ли думала о чем-то своем. А может, и вовсе не знала о причинах болезни либо просто не хотела больше это обсуждать.

Они разделись и легли, Эмма взяла в руки пенис Джека. Он сразу же встал, причем мощнее, чем обычно, но Эмма сказала только:

– Нет, Джек, он у тебя нормальный, меньше среднего, но не маленький, нет. На твоем месте я бы не стала беспокоиться.

Она, правда, не сказала, что видела члены и поменьше (только побольше), но Джек не стал донимать ее расспросами. Спасибо, что держит его за пенис. Ему так нравилось, как она это делает.

– Знаешь, нам надо переехать, – сквозь сон сказала Эмма.