Покуда я тебя не обрету

– Рад слышать, что кое-какие остановить можно, – сказал Джек. – Кажется, слово «голый» из этой категории. Этот механизм доктор фон Pop сумела остановить.

– Ja, слово «голый» – это полная ерунда, – отмахнулся доктор Хорват, – а вот слово «шкура» в «Кроненхалле» лучше не произносить. Ох, а ведь еще есть зеркала! – хлопнул он себя по лбу, словно забыл. – Ни в коем случае не давайте Уильяму смотреть в зеркало!

– Зеркала – из тех механизмов, что нельзя остановить?

– Зеркало – куда больше, чем просто пусковой механизм, – мрачно сказал доктор Хорват. – Зеркало – это das ganze Pulver!

– Что? – спросил Джек; он впервые слышал такое выражение.

– Das ganze Pulver! – воскликнул доктор Хорват. – Как бы мне вам перевести, буквально не получается… Ну хорошо, пусть будет «термоядерный взрыв».

Вечер в «Кроненхалле» начался с комплиментов – Уильям как мог расписывал свое восхищение седой прядью в волосах доктора фон Pop. Ему всегда казалось, говорил он, что однажды утром доктор фон Pop шла на работу – и тут в нее ударила молния. Не успев принять в тот день и своего первого пациента, доктор фон Pop, конечно, почувствовала, что у нее произошло что-то с головой, ведь молния поразила ее волосы до самых корней, так что те умерли и обратились из рыжих в серые.

– Уильям, вы в самом деле считаете это комплиментом? – спросила доктор фон Pop.

Разговор этот состоялся еще до того, как их усадили за стол в зале со стеной из матового стекла. Они вошли в «Кроненхалле» со стороны Ремштрассе; доктор фон Pop заслонила от Уильяма зеркала (как тот ни старался, не смог даже краешком глаза увидеть зеркало; неудивительно, он едва доставал своему эскулапу до грудей). Зеркала у входов в мужской и дамский туалеты не были видны из коридора, так что они счастливо избежали их, а зеркало над сервантом располагалось в другой части ресторана.

Уильям, несмотря на это, все пытался найти где-нибудь зеркало, но доктор фон Pop заслоняла ему обзор, а доктор Крауэр-Поппе держала его за руку. Отец постоянно оборачивался к Джеку и улыбался ему. Джек видел, как отцу весело, – еще бы, пришел в роскошное заведение в сопровождении двух невероятных красавиц.

– Рут, если бы не ваш высокий рост, – сказал Уильям доктору фон Pop, – я бы мог оценить, как вы покрасили свою седую прядь – до самых корней волос или нет.

– Уильям, вашим комплиментам нет конца, – улыбнулась она ему в ответ.

Отец постучал пальцем по дамской сумочке доктора Крауэр-Поппе:

– Седативненькое наготове, Анна Елизавета?

– Уильям, ведите себя хорошо, – ответила доктор Крауэр-Поппе.

Тот подмигнул Джеку. Доктор Хорват нарядил отца в черную шелковую рубашку с длинными рукавами; руки у него длинные, а вот рост небольшой, поэтому казалось, что ему любая рубашка велика. Седые волосы до плеч – такие же блестяще-серые, как прядь у доктора фон Pop, – делали Уильяма еще красивее, почти по-женски изящным; это впечатление усиливали и медные браслеты с перчатками – «вечерними», как их называл Уильям, из тонкой телячьей кожи, выкрашенной в черное. Папа не шел, а подпрыгивал, вылитый мистер Рэмзи; как и говорила Хизер, Уильям Бернс, несмотря на свои шестьдесят четыре года, выглядел очень молодо.

– Увы, Джек, Рут не в восторге от Радужного Билли, – сказал Уильям, усаживаясь за стол.

– Увы, папкин, она мне уже доложила об этом лично, – сказал Джек, улыбаясь доктору фон Pop; она улыбнулась ему в ответ.

– Но это все равно, – сказал Уильям и прокашлялся. – Вот что я тебе скажу, сынок. У нас с тобой две самые шикарные телки во всей этой забегаловке.

В самом деле, папа знает наизусть все реплики Радужного Билли.

– Уильям, вы просто адский льстец, – заметила доктор фон Pop.

– Джек, ты заметил, какая у Рут сумочка? – Отец указал на довольно большую сумку, почти саквояж (она не умещалась под столом), которую взяла с собой доктор фон Pop. – Я бы даже сказал, чемодан. А! Я догадался – у нее с собой смена белья! О, значит, доктор фон Pop не собирается ночевать дома! Но где же она в таком случае собирается ночевать? Как думаешь, Джек? – Он хитро-хитро улыбнулся и подмигнул сыну.

Вы только подумайте, на что он намекает! Доктор фон Pop, хочет он сказать, намерена провести ночь с Джеком в отеле «Шторхен»! Возмутительно!

– Не каждый день встретишь мужчину, который умеет хвалить такие мелочи, как дамские сумочки, – улыбнулась Джеку доктор фон Pop.

Доктор Крауэр-Поппе не стала ни подыгрывать, ни улыбаться – несмотря на облик супермодели, главной чертой ее характера оставалась серьезность, как и подобает фармакологу.

Джек знал, что она замужем, мать двоих маленьких детей, – поэтому-то отец и не стал ее дразнить, а свои игривые намеки адресовал доктору фон Pop и сыну. Начальница неведомого отдела, информировала Джека Хизер, разведена и детей у нее нет.

– Уважаемые дамы, не знаю, осведомлены ли вы, но мой сын посещает психиатра; я еще с вами и не познакомился, а Джек уже нашел себе консультанта по душевной части, – сказал Уильям. – Не расскажешь нам подробнее про это, Джек?