Читаем Покупатель пенопласта полностью

А сегодня я видел сыры. Это были нездешние сыры редких пород. Я шёл мимо рынка и услышал этот зазывающий драматический бас бывшего оперного певца: «Сальце и колбаска домашние! Продукция фермерская! Всё чисто, натурально и вкусно! Заходи, мил народ! Отведай домашненького!» Душа моя свернулась и завернулась, захотелось вкусненького, и я потянулся на глас народный и забрёл в их ларёк, где и наткнулся на прилавок с этими прекрасными сырами. Колбаса, сало, мясо, яйца, молоко, – всё было по приемлемым ценам, но сыры! Сыры были от тысячи рулей! От тысячи! Это были козьи сыры! Сыры заварные! Сыры голубые, с прожилками! Мраморные сыры! Сыры с заплесневелой корочкой! Какому же народу жрать эти прекрасные сыры? Какой подлец посмеет зайти сюда и прикупить на тысчонку другую килограмм козлиного сыра?! Какой козёл?!

***

Я ненавижу тебя, Москва. Ты прогнившее сердце несуществующей больше страны, я желаю тебе провалиться в твоё ёбанное метро, пусть твоя ненасытная утроба пожрёт тебя самое вместе со всеми твоими ублюдошными двуногими жителями, сдохни, всем и каждому раздвигающая златоглавая шлюха.

***

Никакого народа нет. В том смысле, который придают ему политики. Народ, это народившиеся дети. Родилось за день столько-то детей, вот это и есть народ. Скажи им, что они должны расти, чтоб защищать родину. Никакого народа как нечто целое, не делимое, объединённое вековыми традициями - нет. Мы давно расформированы по квартирам, наделены личными интересами…


На этом месте мысли мои прервал вошедший в трамвай старик, громогласно заявивший: «Закрывайте окна двери, будет пьянка три недели! Девки плакали, смеялись, но так пьянки не дождались!»

Несмотря на то, что вагоновожатый скоро объявил, что напряжение сняли и трамвай дальше не поедет, народ (которого нет) выходил и брёл к метро повеселевший. Виной тому был дед, певший весьма чистым голосом довольно похабные песни: «Милая моя далеко, пиздёнки-то её нелегко!»

Хорошо бы пустить это на поток; в каждый вагон - массовика-песенника из ближайшей психлечебницы.

Повеселели, заулыбались мужички рабочие возле вырытого котлована, прохожие оборачивались на старика и ехидно или добродушно смеялись, - всё зацветало на лицах и улицах, которые обдавал своим сумасшествием этот незаменимый старик. «Дурдом в каждый дом» - вот лозунг завтрашнего дня, вот, что принесёт истинное счастье, нах… любую серьёзность и дисциплину.

***

Одна женщина посоветовала мне купить тушёнку «Совок» (всеми не любимый). Пошёл я за этой тушёнкой и увидел там законсервированное мясо кабана. Его я тотчас и затребовал. Мужчина в очереди рядом, деликатно подтолкнув меня локтем, сказал: «Прошу прощения, правда, кабанье мясо?» На что я захохотал от неожиданности и сказал, что не я его делал, чтобы знать, чем нимало смутил заинтересованного мужичка. Да и вообще, все как-то на меня посмотрели, как будто я перданул в мясной церкви. В храме кабана. Интересно, как надо было ответить по рыночному этикету? О, невежество!

***

Сто лет не ел щи. Решил заняться. Обычно я режу курицу уже сварившуюся, а тут достал ещё сырую; часть мясо, сверху, уже сварилось, а часть была сырым – нежно-розовым. Мне вдруг представилась, что я режу собственную ляжку. Наверно, пора переходить в вегетарианство. Столько продуктов можно попробовать, если отказаться от привычного и освободить для них место на полке в холодильнике и голове. Одного риса несколько видов из разных стран.

P.S. Запасы белка можно пополнять, поглощая собственную сперму.

***

Бердяев мелко плавает; я взял и переставил на столе предметы, стоявшие до меня несколько иначе; пришёл Бердяев и стал, исходя из этого, предложенного мной положения вещей, строить свои теории; но о моем существовании он не знает и не знает, что до меня предметы стояли иначе, а значит – и выводы его относительно них не верны.

***

Сходил с сестрой в театр. Искусство призвано возвышать, выводить в другое измерение; современное искусство нивелирует разницу между книгой, телевизором, театром, офисом, – все везде одно, все скучное, суетное и мелкое.

***

Теперь я убеждён, что чтобы написать книжку нужно прочитать сто; цель оправдывает средства.

***

Лукавить от слова «лук», изогнутый, мышление – уже лукавство по сути своей. Лукавый – мыслящий витиевато.

***

Тапочкина-Пирогова любила комаров по тому же принципу, что и евреев; её привлекала непривлекательность тех и других: одни сосут кровь и другие это же делают (якобы). Одних не любят и других дюже многие не любят. Но союз свободы, равенства и братства чтоб укреплялся, наличие прав должно быть даже у комаров. Самый нелюбимый должен иметь права. Даже большие, чем любимый. Иногда она представляла себя в камере с комарами, которые высасывают её добела, а она жертвенно отдаётся им. Таким был бы её социальный ролик. «Это мой личный комариный холокост!»

***

Изрядно заволновались лучшие умы либеральной общественности и с облегчением вздохнули представители тёмной народной массы, когда этим утром по заголовкам СМИ появились тревожные сообщения о пропаже активистки партии «Фемен» Тапочкиной-пироговой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза