Покупатели мечты

Образованность Учителя меня впечатляла. Я не знал, окончил ли он высший курс и учился ли он после получения диплома, но я знал, что он читает газеты, журналы общего характера и научные книги, когда у него есть возможность. Даже под мостами, при свече, он не упускал возможность погрузиться в мир чтения. Впрочем, у него были две маленькие особые библиотеки в двух виадуках, под которыми мы спали. Дайте ему кусок хлеба, и он насытится, дайте ему одну книгу, пусть грязную потрепанную, и она приведет его в восхищение.

Никто не отвечал человеку, продающему грезы. Хотя многие хранили молчание, в психике их был крик, крик глухой, неслышимый, указывавший на то, что что-то было неправильно у них внутри, в самом сердце психики. Они были сверхвозбужденные, сверхмыслящие, сверхозабоченные и перегруженные работой. Как и предприниматели, девяносто процентов из них имели три или более психосоматических симптома, таких как головная боль, тахикардия, гастрит, выпадение волос из-за давления, избыточная усталость, дефицит памяти.

— Может ли кто-нибудь, у кого сердце психически инфарктное, хорошо ухаживать за тем, у кого сердце физически инфарктное? — спросил человек, за которым я следовал. И сам же ответил: — Да, может. Но недолго и не высококачественно.

Внезапно в небольшой группке появился громко блеющий Мужчина, который почти в действительности довел до инфаркта Присутствующих. Да, это был он, человек, возмущающий умы и сердца, Краснобай. Он начал издавать громкие вопли, как будто собирался умереть.

— Ааааххх! Уууххх! Ааааххх! Уууххх! — А потом потерял сознание.

Я оставался бездеятельным, но приблизился к нему, не зная, что на самом деле происходит. На некоторое время я задумался: «У Бартоломеу на этот раз инфаркт. И, что самое удивительное, это происходит в присутствии целой группы кардиологов». Саломау начал растирать правой рукой левую сторону его груди. Он тоже полагал, что у того инфаркт. Он старался сделать все, чтобы друг пришел в себя. Эдсон Чудотворец преклонил колени и стал читать молитвы за нашего умирающего друга. У Димаса началась истерика, и он раз за разом повторял: «Краснобай сейчас умрет! Краснобай сейчас умрет!» Моника и профессор Журема пришли в отчаяние. Они умоляли врачей: «Помогите ему, пожалуйста! Не дайте ему умереть!»

К Бартоломеу немедленно бросились на помощь несколько врачей, которые были поблизости. Они положили его на пол и начали прослушивать его сердце. Один врач быстро принес аппарат электрошока, чтобы встряхнуть его. Но, поскольку все произошло слишком быстро и собралась большая толпа, не было возможности обследовать его непосредственно. Учитель тоже был очень озабочен.

Внезапно на сцене появился Мэр. С невероятно самоуверенным видом, как будто он был самым опытным врачом на планете, Мэр заявил, обращаясь к присутствующим:

— Успокойтесь, дорогие доктора! Я знаю, в чем дело. Это — мой пациент. — Перед ним расступились, давая дорогу. И он, неожиданно подхватив под руку профессора Журему, добавил: Эта красивая дама, которой больше восьмидесяти лет, сделает моему пациенту искусственное дыхание «рот в рот».

— Я? — испугавшись, переспросила профессор.

Несмотря на то что Краснобай ей очень нравился, временами она думала, что преступление не компенсируешь, так что было бы лучше оставить его с инфарктом.

Услышав, что его будет целовать профессор Журема, Бартоломеу немедленно поднялся. Если бы его целовала Моника, он бы оставался недвижимым, как камень, но, поскольку Мэр нанес ему такой удар, ему пришлось воскреснуть без шокотерапии. Всех нас распирало от любопытства, что же произошло на самом деле. Краснобай тем временем три раза развел руками и опустил их, сделав глубокий вдох. Чтобы не терять ритма, он несколько раз выкрикнул: «Ааххх! Аааххх!» В этот момент бродяга объяснился:

— Дорогие доктора, я только что выполнил первостепенную терапию криком. Терапия, которую я и мой друг, доктор Мэр, создаем в госпиталях, чтобы выводить из стресса сердце!

Поняв, что их обманули, некоторые кардиологи схватились руками за голову. Они почувствовали себя идиотами, как и я. Одни отругали их, другие же были готовы поколотить самозванцев. Учителю пришлось вмешаться и еще раз спасти своих учеников от собственного позора. Будучи мудрецом, он заметил:

— Друзья, вы уже приготовились к тому, что наши эмоции идут от одной крайности к другой в течение доли секунды? В одно время мы спокойны, а в другое готовы взорваться. Мы то умиротворенные, то агрессивные. Разве это не признак психического расстройства? Разве вы не готовы согласиться с тем, что наш ум страдает от глупостей, колеблется от мельчайших неудач, приобретает ненужные проблемы? Разве это не психическая аритмия? Зачем продолжать сердиться на этих двух молодых людей? По крайней мере, они попытались выйти из стресса. Они никого не толкнули, не ранили, не высказали своего беспокойства вслух.