Покупатели мечты

Два дня спустя мы шли по большому проспекту Новый Китай, и внезапно листок из одной газеты, не имевшей особого спроса, полетел и попал мне в лицо. Я схватил эту страницу и уже собрался отправить ее в урну. Однако тут один из заголовков бросился мне в глаза: «Меллон Линкольн-сын, возможно, жив».

«Что это? Не может быть!» — подумал я. Меллон Линкольн-сын был одним из кандидатов в президенты страны от важной политической партии. Но, поскольку смерть не выбирает своих посетителей, она постучала к нему в дверь. Когда он умер, я, разведясь с супругой, жил в России, вдали от Жоау Маркоса.

Целый год меня не было в стране, когда я писал свою работу после докторской диссертации. Будучи вдали от новостей, я не знал подробностей бед, свалившихся на этого могущественного лидера. Он был человеком, о котором так часто сообщалось в новостях, что я подумал, что комментарий одной газеты о Меллоне Линкольне был еще одним сенсационным репортажем, необходимым для увеличения ее тиража.

Учитель также был серьезным критиком этого человека. Я помнил, что, когда мы впервые были в гостях у профессора Журемы, он не давал хвалебных комментариев о нем.

Я поспешно отправился к Учителю и дал ему газету. Выражение его лица изменилось. Качая головой, он подтвердил:

— Они хотят воскресить мертвого. Это — нелепость. Глупое общество отправляется на поиски старых героев. Не вкладывает в революцию безымянных!

Глава 37. Изгнать и ранить оборванца

Была среда, три часа дня. Учитель дал нам несколько груш и яблок, которые он получил от одного почитателя. Мы еще не обедали, и нам хотелось есть. Пока мы ели свежие фрукты, я смотрел по сторонам и заметил, что человек, который продавал грезы, ел гнилую грушу. Так было всегда: он отдавал лучшее нам, оставляя себе худшее.

Поскольку голод не проходил, мы остановились напротив одного изысканного французского ресторана и попросили остатки пищи. Я сказал группе:

— Это место не для нас.

— Человек малой веры. Пойдем, попытаемся, брат мой! — возразил Эдсон.

Богато одетые люди выходили из ресторана и смотрели на нас с негодованием. Мэр показал жестом, что ему плохо из-за недостатка еды. Впрочем, все так и было. Мы знали, что если еще пару часов он чего-нибудь не пожует, то у него начнется головокружение. Фрукты не решили проблему его диеты.

Владелец увидел толпу перед его великолепным заведением и быстренько попросил нас пройти на задний двор, чтобы он сам нас угостил. Мы были счастливы попробовать блюда этого знаменитого ресторана. Профессору университета не рекомендовалось посещать его. Мне пришлось бы работать неделю, чтобы провести там час.

Угрюмый человек появился с двумя охранниками и поставил порции пищи в одноразовой посуде. Подавая еду руководителю группы, Учителю, он повел себя с кошачьей агрессивностью. Он плюнул в его тарелку и произнес:

— Больше никогда не появляйтесь здесь, если не хотите, чтобы вас арестовали.

Учитель отставил тарелку в сторону, туда, куда ступил владелец ресторана, и, когда тот уже заходил в свое заведение, сказал ему:

— Благодарю, Жан-Пьер, за вашу доброту. Соус для жаркого — просто объедение.

У владельца ресторана едва не выскочили глаза, он стал задыхаться и не мог говорить. Как и президент госпиталя Меллона Линкольна, он отреагировал на Учителя, как будто бы увидел чудовище. Мы в очередной раз не поняли значения происходящего.

На следующий день, после того как мы два часа шли от моста, иод которым спали, наша группа приблизилась к одному огромному зданию. Синего цвета, в сорок этажей, окруженное великолепным садом с тюльпанами, разноцветными ромашками и хризантемами, оно все блестело. Это было центральное здание могущественной группы предприятий «Мегасофт».

Учитель глубоко дышал, как будто хотел вдохнуть весь воздух. Его волосы свободно развевались на легком ветерке. Он наклонился и стал с восторгом рассматривать тюльпан. Он попросил нас понюхать цветок, почувствовать его аромат и понаблюдать за его анатомией. Потом подошел агрессивно настроенный охранник, чтобы прогнать нас с этого места. Мы находились на тротуаре и прикасались к ближайшим цветам. Это было общественное место. Однако, не доверяя такой эксцентричной группе, охранник посоветовал нам уйти. Это было только предупреждение.

Мы снова ощущала голод, но французской еды нам уже не хотелось. У Моники нашлось немного мелочи, которой бы хватило максимум ей на обед. Профессор Журема забыла кошелек. Разрушитель был сыт. Жоау Витор едва имел денег на что-нибудь горячее.

Мы пели, Учитель декламировал стихи, произносил речи, и люди давали нам безотчетно то, что им хотелось дать. Это был наш главный источник сбора средств. Это был обмен. Мы не просили милостыни, мы не были профессиональными попрошайками. Мы были нищими по собственному выбору. Учитель никогда не заставлял нас просить денег на улице, и очень редко мы просили в ресторанах. Но его ученики всегда нарушали правила.