Покушение

В это время полицейские следователи устанавливают, что схваченный на месте преступления Фарук Озгун является в действительности опасным турецким террористом Мехмедом Али Аг-джой. Террориста отделяли от папы несколько рядов верующих, стоявших у самого ограждения. Он выбрал это место, чтобы уберечься от первой реакции охраны. Пистолет он держал двумя руками над головой, и поэтому выстрелы были не особенно точными — вторая пуля ранила папу только в левую руку. Эксперты пришли к заключению, что стреляли из бельгийского 9-миллиметрового пистолета «браунинг», заряженного австрийскими патронами. Возникает загадка: на мостовой были найдены только одна гильза и один патрон. Где остальные? Баллистическая экспертиза устанавливает, что стреляли с одного места. В подобранном с земли пистолете оставалось еще 3 патрона. В обвинительном акте говорится еще о каком-то террористе, который после пятого выстрела должен был взорвать гранату, чтобы вызвать панику. Почему Агджа прекратил стрелять до взрыва? Одно за другим следуют противоречивые объяснения: сначала он якобы хотел только ранить папу, потом — поверил, что убил его, и наконец — ему помешали. Показания очевидцев также не совпадают. Говорят о монахине, сестре Летиции, которая якобы схватила его сзади руками. Потом — о каком-то неизвестном, сильно толкнувшем Агджу справа. Во всяком случае, Агджу обезвредили еще до прибытия на место преступления полиции. В первый момент он бросил пистолет и сделал попытку вырваться из толпы, потом начал повторять: «Это не я, это не я».

Что произошло с вероятным соучастником? В момент покушения щелкают фотоаппараты, стрекочут любительские кинокамеры. Но собранный визуальный материал также не позволяет сделать категорические заключения. На одной из фотографий рядом с Агджой видна часть лица молодого человека. Турецкие власти, правда, без полной уверенности, опознают в нем члена «серых волков» Омера Ай. На киноленте видны два человека — один быстро приближается к террористу, а второй столь же быстро удаляется от него. Их тоже невозможно идентифицировать. Свидетели говорят и о каком-то человеке средиземноморского типа, с сумкой, севшем в автобус и проехавшем всего одну остановку. Самыми важными документами считаются две цветные фотографии, сделанные журналистом детройтского бюро американской телевизионной компании Эй-Би-Си Лоуэлом Ньютоном. Ньютон рассказывает следующее: увидев направляющегося в его сторону (к правой колоннаде) молодого человека в куртке и с пистолетом в правой руке, он выждал, пока тот пробежал мимо и сфотографировал его. Человек на снимке получился в три четверти оборота со спины. Лоуэл Ньютон, Элизабет Ньютон и Дона Джонсон, видевшие бегущего в лицо, находят сходство с полицейским рисунком, воспроизводящим черты лица Орала Челика — террориста, который, как считают, находился в иерархии «серых волков» выше Агджи. Власти не располагают данными о пребывании Челика в Италии в то время. В пансионе «Иса», где остановился Агджа, полиция обнаружила сделанные Челиком записи, из которых видно, что после покушения он собирался уехать на поезде в Неаполь. Позднее судья-следователь Иларио Мартелла примет версию о том, что Челик выехал из Италии в запломбированном болгарском дипломатическом грузовике, который по случайному совпадению выехал вечером 13 мая из Рима в Софию. Только через два года Челика случайно увидит в Мюнхене корреспондент газеты «Миллиет» Орсан Имен. Турецкий журналист проследит за ним и запишет номер автомашины. С тех пор никаких следов не было до августа 1985 г. Вслед за покушением на папу Иоанна Павла II последовал ряд странных событий. Первое из них относится к июлю 1981 г. Медлительное итальянское правосудие побило тогда все рекорды скорости. Процесс по делу схваченного на месте преступления террориста начался 20 июля, т. е. спустя девять недель после покушения. Он проходил формально. В качестве свидетелей были вызваны только служебные лица, установившие материальные факты: личность преступника, вид оружия, число выстрелов, траекторию пуль, нанесенные телесные повреждения. За время процесса Агджа только раз находился в зале суда, в клетке из бронированного стекла. Немногословность судей и самого преступника дали повод комментаторам отметить к концу процесса, что «дело Агджи», безусловно, только начинается. По выпадам определенной части буржуазной прессы можно догадаться, что впереди еще было осуществление основной части огромного, беспредельного по своей чудовищной наглости и клевете, антисоветского и антисоциалистического сценария, в котором режиссеры из западных спецслужб отводили Агдже главную роль.