Покушение на Сталина. Дело Таврина – Шило

Наибольшее развитие в литературе получила первая версия. Собственно говоря, на протяжении длительного времени она была единственной вплоть до появления в 2008 году публикации автора на данную тему[101]. Эту версию назвать официальной нельзя по единственной причине: и КГБ СССР, и ФСБ РФ предусмотрительно уклонились от обнародования ее именно в этом статусе. Хотя, безусловно, благословение ведомства госбезопасности косвенно ощущалось и в публикациях со ссылкой на хранящееся в его архивах судебно-следственное дело, и в размещении соответствующих публикаций на официальном сайте ФСБ РФ, и в информационной табличке на выставке «90 лет военной контрразведке», и в скупых строчках секретного учебника ВКШ КГБ при СМ СССР, и во многом другом. Думается, в предыдущих главах приведено достаточно документальных данных и аргументов, опровергающих такое предположение. Ни один, даже самый хитрый и изворотливый уголовник не в состоянии сфальсифицировать документы в далеко отстоящих друг от друга географических регионах, нарушить основные принципы штабного и военкоматского делопроизводства и контрразведывательной практики, дирижировать работой военной разведки на армейском или фронтовом уровне, да к тому же и вносить путаницу и подделывать записи в военно-учетных документах уже после своего перехода к противнику, дотянувшись до них из немецкого лагеря для военнопленных. Дополнительно на мысль о надуманности этой версии настойчиво наталкивают четыре обстоятельства:

1. Отсутствие если не официальной, то хотя бы вразумительной информации об арестах и судимостях фигуранта при бросающейся в глаза легкости получения таких сведений.

2. Отсутствие реакции следствия на признание допрашиваемого в своих довоенных преступлениях.

3. Отсутствие инкриминирования ему преступлений по соответствующим статьям в обвинительном заключении и приговоре.

4. Отсутствие информации о предвоенных судимостях П. И. Шило и П. И. Таврина в ГИАЦ МВД РФ.

В комплексе все это делает крайне проблематичным принятие версии о хитром и изворотливом авантюристе, в дальнейшем ставшем перебежчиком и агентом СД. Внести ясность в этот вопрос могло бы только обнародование ФСБ документально подтвержденных сведений об арестах Шило, если таковые действительно имели место. К сожалению, пока на это нет и намека.

Несколько ближе к реальности четвертая версия, поскольку в этом случае перечисленные проблемы могли возникнуть в результате проведения соответствующих маскировочных мероприятий ОГБ. Однако в первую очередь ее принятию мешает известная читателю запись о получении Тавриным образования в Школе особого назначения УПО. В нее никогда не зачислялись лица с криминальным прошлым, да и само упоминание о подобном учебном заведении не могло появиться при зашифровке биографии агента. По указанной причине данная гипотеза также не может быть принята за рабочую.

По мнению автора, вторая версия, при всех ее очевидных изъянах, ближе всего к действительности. Несколько подрывает ее ряд странных разночтений в документах. При легендировании какой-либо операции любая спецслужба, наоборот, всячески стремится к исключению подобных явлений, способных насторожить тех, от кого все и шифруется. В данном случае это касается, в первую очередь, противоречивых сведений о призыве и разночтений в учетных документах 359-й стрелковой дивизии. Наоборот, стройная и продуманная легенда должна быть единообразной и сходиться даже в мелочах, ее задача — быть правдоподобной и трудно проверяемой. Иногда это даже оказывается излишне нарочитым. Известны случаи провала агентов, настороживших контрразведку отсутствием любых сомнительных и двусмысленных моментов в своем прошлом и идеальным состоянием личных документов. Здесь же, если мы действительно имеем дело с агентурной операцией советской спецслужбы, следует отметить необычную, из рук вон выходящую неряшливость и неаккуратность в ее подготовке.

По мнению автора, принадлежность Шило (Таврина) к аппарату советских спецслужб, даже с учетом перечисленных настораживающих моментов, все же является наиболее вероятным объяснением его предыстории и обстоятельств перехода к противнику. Похоже, что в действительности будущий террорист СД получил специальную подготовку еще в предвоенный период (скорее всего, в ШОН УПО), а на фронте в плановом порядке был заброшен через линию фронта в качестве агента советской разведки. При этом он мог быть агентом достаточно высокого уровня, возможно, даже спецагентом на уровне знаменитого Н. И. Кузнецова («Колонист»), хотя и с совершенно отличной от него судьбой. В противном же случае остается только предположить, что все руководство и штабы 1196-го стрелкового полка, 395-й стрелковой дивизии и их разведорганов, а также, возможно, разведорганов армии или даже фронта вкупе с контрразведкой одновременно сошли с ума. По мнению автора, эта возможность выглядит менее вероятной.