Покушение на убийство

Он поднялся, подошел к двери кабинета Лиама Кейси и вышел в коридоре, который вел в переполненный зал бара «32 графства». Но пока что Дэмпси был один. Он постоял мгновение, неподвижно и тихо. Мысли крутились у него в голове. Сотни мыслей. Но первой среди них было отвращение. Отвращение к тому, что этот истеблишмент — в ужасе от того, что может случиться, если действия Хаверсьюма будут обнаружены, — решил скрыть их и позволить человеку умереть героем.

Это не стоило его времени или усилий. Дэмпси знал это. Так был устроен политический мир, и он ничего не мог сделать, чтобы изменить это.

Дэмпси шагнул через дверь, которая обозначала границу между общественными и частными помещениями бара. По другую сторону была шумная толпа одетых в черное скорбящих. По крайней мере, человек сто, а может быть, намного больше. Все праздновали жизнь Лиама Кейси так, как это умели делать только ирландцы.

Все вокруг него пели и танцевали, отчего Дэмпси покачал головой в удивлении. Он был озадачен тем, как эти люди справлялись со смертью. Совсем, конечно, не по-английски. Семья и друзья погибшего энергично танцевали под звуки традиционной ирландской музыки, в то время как их эмоции порхали от смеха к слезам и обратно. Все это они делали при содействии содержимого погреба «32 графств». Возможно, такое отношение было более здоровым, чем стоически сжатые губы, подумал Дэмпси. Но все же не мог присоединиться к этому празднику жизни. Оглядевшись, он понял, что был не одинок.

Майкл стоял за стойкой, которая принадлежала сначала его отцу, а затем — его брату. Обрамленные фотографии обоих висели на стене позади него. Его правая рука была в слинге, и его раны на лице заживали хорошо. Дэмпси подумал, что Майкл выглядел удивительно здоровым после всего, что ему пришлось пережить.

— Ты не присоединяешься к пению? — с сочувствием обратился Дэмпси к единственному человеку, который потерял больше, чем он сам.

— Нет. Никогда мне особо это не нравилось. — Майкл попытался улыбнуться, когда говорил, но печаль в его глазах выдала его. Дэмпси узнал это. Он видел это достаточно часто и знал, что пройдет только после настоящего искреннего траура. А он не начнется, пока Майкл не останется в полном одиночестве. До тех пор его нужно было отвлечь.

— Сара, похоже, чувствует себя как дома.

Майкл проследил за взглядом Дэмпси и снова улыбнулся. На этот раз шире. И искреннее. Сара и Энн сидели за столом одни. Они смеялись, плакали и даже пели, допивая то, что осталось от бутылки ирландского виски.

— Да уж. Эти двое, похоже, сблизились. Я рад, что она здесь, с Энн. — Майкл помедлил, прежде чем сменить тему. — А как дела в Англии? Как все прошло?

— Как я и говорил. Люди, которым нужно знать о Хаверсьюме, знают о нем. И это их ужаснуло. Слишком много важных людей примкнуло к нему после событий на Трафальгарской площади. Если правда всплывет, многим из них придется несладко, поэтому они скрывают ее. Народ никогда не узнает, что он сделал.

— А роль Сары?

— Она сделала, как обещала, Майк. Ради тебя и Энн. Как только я объяснил, что некоторые люди Хаверсьюма все еще на свободе — в том числе убийцы Макгейла, — она передумала копать дальше. Ведь это подвергнет тебя риску.

— Думаешь, она будет нас за это винить?

Дэмпси посмотрел в сторону Сары, затем снова на Майкла с улыбкой.

— Я не думаю, что что-то может заставить ее обидеться на тебя. Кроме того, она все еще должна подать поддельный материал — историю с обложки — вместо настоящего. Это может быть не самым идеальным началом для борца за правду и всего такого, но с таким эксклюзивом ее карьера состоялась. Так что это все не так уж и плохо.

Майкл кивнул. Дэмпси предупредил его о том, как нужно будет вести себя в Лондоне, чтобы обеспечить Саре, Энн и себе самому защиту от возможных оставшихся членов организации Хаверсьюма. А уж Демпси можно было доверять в этом.

Майкл был рад, что хотя бы Сара выиграет от этой вынужденной лжи.

Оставался только один вопрос:

— А как же Тернер?

— Время покажет, — ответил Дэмпси. — Он хватается за жизнь. Бог знает из чего он сделан.

— А если он выживет?

— Если он выживет, то не пойдет ни под один общепризнанный суд. Для таких людей есть особые правила. И особые тюрьмы.

Майкл кивнул. Он был удовлетворен, что, мертвый или живой, Тернер не избежит наказания.

— А что насчет тебя самого? — спросил наконец Дэмпси, прерывая размышления Майкла. — Что ты собираешься делать теперь?

— Пока мне нужно будет остаться здесь, — ответил Майкл. — Помочь Энн навести порядок в делах Лиама. Она может унаследовать очень много денег, но сначала надо будет уладить кучу формальностей. Плюс, хочу убедиться, что она в целом в порядке. После того, что потеряла.

— А как же то, что ты потерял? — спросил Дэмпси. Его взгляд снова скользнул по Саре. — И что, возможно, нашел? Ты не можешь вечно откладывать свою жизнь на потом.

Майкл улыбнулся. Дэмпси мог не высказать свою мысль прямо, но она от этого не стала менее очевидной.