Покушение на убийство

Майкл никогда не узнает, какой холодный сумасшедший расчет заставил Хаверсьюма сделать то, что он сделал дальше, но он всегда будет сожалеть об этом. Потому что Хаверсьюм решил не стрелять из своего укрытия. Так же, как решил не ждать, пока Майкл подойдет ближе.

Он решил бежать. Со всех ног. В сторону домика.

Хаверсьюм, отстреливаясь, сорвался с места со скоростью, которой Майкл от него не ожидал. Пуля за пулей, Хаверсьюм палил через плечо с такой скоростью, что о точности не могло быть речи. Однако это все равно заставило Майкла пригибаться и, следовательно, не стрелять в ответ.

Он заставил себя встать на ноги, игнорируя боль от раны. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Хаверсьюм зашел в домик и закрыл за собой дверь. Туда, где все еще находилась часть семьи Лоренса.

Майкл побежал к дому. Хаверсьюм больше не навредит никому из близких ему людей.

Лиам заметил своего истекающего кровью брата сквозь дым выстрелов.

Удача обратила взгляд Лиама на неуклюжую, израненную фигуру Майкла, когда он медленно поднялся с земли в отдалении. В тот же момент — на той же самой линии видимости — он мельком увидел Хаверсьюма с пистолетом в руке, входящим в домик.

Инстинктивно Лиам последовал за своим братом, зная о грозящей ему опасности. Лиам проигнорировал обмен финальными выстрелами вокруг себя, встал на ноги и покинул безопасное укрытие, которое обеспечивала машина.

Когда он бежал, то чувствовал жар пуль, пролетавших мимо него. Он был сейчас движущейся мишенью, привлекающей огонь.

Лиам двигался быстрее, чем за последние двадцать лет, зная, что он должен поймать Майкла прежде, чем тот доберется до двери. На мгновение Лиаму показалось, что он может потерпеть неудачу. Что ему может не хватить сил, чтобы преодолеть расстояние. Но когда Майкл споткнулся на первой ступеньке к домику, он почувствовал последний вброс адреналина и сумел разогнаться еще быстрее.

Майкл не останавливался и добрался до домика первым. Полубессознательный, измученный и быстро теряющий кровь, он толкнул незапертую дверь, не раздумывая о собственной безопасности.

Лиам был не таким наивным.

Восемьдесят четыре

Майкл не успел привыкнуть к темноте, как уже был сбит с ног ударом сзади. Раздался выстрел. Первой его мыслью было, что его ранили во второй раз. Мысленно осматривая себя на предмет ранения, Майкл остановился, когда осознал, что выстрел прозвучал не спереди. Он прозвучал сзади.

Осознание усилило его панику. До ужаса напуганный, он заставил себя посмотреть в сторону дверного проема.

— Вставай, Майкл.

С тем же успехом Хаверсьюм мог промолчать. Его слова не имели никакого эффекта на Майкла, чьи глаза были в ужасе прикованы к Лиаму, неподвижно лежавшему на полу.

— Я сказал, вставай!

Выкрикнул на этот раз Хаверсьюм. Все остатки спокойствия и рассудительности заговорщика были отброшены. Он грубо тащил Клэр перед собой, держа ее под дулом пистолета. Разыгрывал свою последнюю карту.

Майкл ничего из этого не видел.

Прошло несколько секунд, прежде чем он смог двигаться. Его тело отказывалось подчиняться приказам мозга. Шок блокировал его сигналы. Бездействие длилось недолго, но не внешние раздражители нарушили его. А необходимость добраться до брата.

Майкл подтащил собственное тело к Лиаму и осторожно перевернул его на спину.

Кровь сочилась из единственной раны в груди Лиама, и на пол рядом с ним уже натекла глубокая красная лужица. Майкл отказывался замечать и то, и другое. Главное, Лиам был жив.

— Майкл, у меня Клэр. — Голос Хаверсьюма был теперь отчаянным. Он почти умолял об ответе.

Но не получил его.

— Лиам, с тобой все будет хорошо. — Майкл проигнорировал Хаверсьюма. Его единственная мысль сосредоточилась на брате. — Не волнуйся. С тобой все будет хорошо.

— Нет, Майки. Не будет. — Голос Лиама звучал напряженно. Почти отсутствующе. Слова он выдавил из себя между нерегулярными, болезненными вдохами. И все же они были более реалистичными, чем все, что мог сказать Майкл. — Мне конец.

— Нет. Нет, Лиам, не конец. С тобой все будет хорошо, — говорил Майкл, глотая слезы. Здравый смысл начинал побеждать его отказ принять неизбежное. — Ты сейчас встанешь. Вставай.

Лиам улыбнулся и медленно поднял руку к лицу брата. Он нежно вытер слезы с его щеки. В этом жесте выразилось все, что ни один из братьев не мог произнести вслух. Он же лишил Лиама последних сил.

Майкл чувствовал мозолистую руку брата на своей коже, и она заслоняла весь остальной мир. Он не заметил, что стрельба снаружи прекратилась. Что люди Лиама начинали толпиться в дверях. Что ни один из них — даже сраженный горем О’Нил — не мог заставить себя подойти ближе. Майкл не заметил ничего из этого. Все, что имело значение, — это умирающее тело, которое он держал на руках.

Его разум подсказал ему, что у них было мало времени. Но, несмотря на все свое красноречие, он не мог подобрать слов.

— Лиам, я… я… — Майкл понятия не имел, что он пытался сказать. — Лиам.