Покушения и инсценировки - От Ленина до Ельцина

Когда в декабре восемьдесят пятого, через шесть месяцев после прихода Горбачева к власти, Федорчука снимали с поста министра внутренних дел, в вину ему поставили развал МВД, разгон руководящих кадров. На заседании Политбюро якобы фигурировала фантастическая цифра - 30 тысяч. Столько жалоб в письменном виде было подано на министра от обиженных им подчиненных.

Федорчук никак не отреагировал и на это обвинение.

Его коллеги по андроповскому "партнабору" (имеются в виду 150 сотрудников КГБ СССР, направленных на руководящую работу в МВД решением ЦК КПСС и Совета Министров СССР в 1983 году) охотно комментировали изменение политики после снятия Федорчука, когда в МВД стали искать не тех, кто занимался безобразиями, а тех, кто с ними боролся.

Федорчук и тут остался верен себе - молчал. Несмотря на то, что находился на пенсии и не рисковал навлечь на себя гнев властей предержащих.

Такой вот человек - молчун, человек-кремень, в отличие от десятков других не в меру болтливых маршалов и четырехзвездных генералов.

И Чазов, и Прибытков, и бывший начальник личной охраны последнего генсека Медведев отмечают, что Федорчук был близким для Черненко человеком.

В этом - загадка. Или разгадка?

КРЕСЛО НОМЕР ДВА

О том, что дни Андропова сочтены, знал, пожалуй, только один Чазов. Да еще, похоже, председатель КГБ Чебриков. Кое-кто из молодых членов Политбюро пытался с помощью хитроумных комбинаций выяснить у главного кремлевского врача подлинные сведения о здоровье генерального секретаря, но медицина стояла неприступной стеной.

Иное дело - Черненко. О его предстоявшем выходе на пенсию знало все Политбюро. Болезнь ускорила развязку, поставила естественную точку в длительном противостоянии, которому многие были свидетелями. Ни для кого не было секретом, что внешне почти дружественные отношения между Андроповым и Черненко - это только видимость, а на самом деле между ними существует глубокая взаимная неприязнь.

Возникла она в последние годы жизни Брежнева, когда все чаще стали задумываться о его преемнике. Больше всех рвался к власти Андропов, и это было видно невооруженным глазом. Но перед ним стояла длинная очередь секретарей ЦК, и одним из первых в ней значился Черненко.

Сегодня уже достаточно написано о том, как Андропов, используя неограниченные возможности ведомства, которое он раньше возглавлял, умело расчищал себе дорогу. КГБ искусно инспирировал слухи о ближайшем окружении Брежнева - Гришине, Романове, Кириленко и других. Говорили о коррупции, взяточничестве, о транжировании государственных средств на увеселительные поездки детей партийных бонз за границу. Доставалось и самому Леониду Ильичу, впавшему в маразм, закрывающему глаза на проделки близких родственников.

Казалось бы, главным объектом дискредитации должен быть именно Черненко. Увы, компромата на него не нашлось. Фаворит Брежнева не брал взятки, не погряз в коррупции. Оставалось одно - глумиться над его здоровьем. И обзывать бумажной душой, бюрократом страны номер один, канцелярской крысой.

Став генсеком, Андропов потихоньку, но настойчиво и методично отдалял его от себя. Поначалу Черненко курировал промышленность, идеологию, партийные кадры. Он Превосходно знал аппаратную жизнь ЦК. Кроме того, он был в курсе всех тайн и секретов - ничуть не меньше, чем председатель КГБ. Такова была его многолетняя обязанность - заведующий общим отделом ЦК обычно читал все депеши и шифрограммы глав лубянского ведомства. Да и путь в кабинет генерального секретаря официально лежал через заведующего общим отделом, кооме экстремальных случаев, когда к генсеку председатель КГБ попадал через подчиненную ему охрану.

Постепенно Андропов ограничивает сферу влияния Черненко. Для этого он использует старый, испытанный прием - обновляет Секретариат ЦК. Роль второго человека в партии - по степени доверия со стороны Андропова - отводится молодому выдвиженцу Горбачеву.

Черненко трудно тягаться с энергичным ставропольцем. Горбачев сильнее, напористее, говорливее и, главное, пользуется поддержкой генсека. Это мгновенно замечают в аппарате и поворачиваются корпусом к новому фавориту.

В феврале-июле восемьдесят третьего года продолжается дальнейшее задвигание Черненко на задворки политической жизни. Для непосвященных он еще на плаву - от имени Политбюро выступает на сессии Верховного Совета СССР с рекомендацией об избрании Андропова на пост главы государства, но зарубежные аналитики скрупулезно подсчитывают: встречает и провожает в аэропорту мозамбикскую делегацию, однако в самих переговорах не участвует; сидит в президиуме торжественного собрания по случаю 165-летия со дня рождения Маркса, но отсутствует на вечере, где собрались все деятели партии и государства в честь годовщины со дня рождения Ленина.