Читаем Покушения и инсценировки: От Ленина до Ельцина полностью

О какой муке шла речь? Об обыкновенной, ржаной. Из протокола допроса узнаем, что кастелянша Попова приблизилась к машине Ленина, когда он закончил выступление в гранатном корпусе завода Михельсона и шел по направлению к своему автомобилю. Попова, увидев Ленина, пожаловалась ему на произвол заградотрядов, попрежнему реквизировавших хлеб, который горожане везли от родственников в деревнях.

— Есть декрет, чтобы не отбирали, а они отбирают, — поддержала Попову другая женщина.

Ленин признал, что заградотряды иногда поступают неправильно. Но это временное явление, успокоил он женщину. Снабжение Москвы хлебом скоро улучшится.

На разговор с женщинами ушло не более одной-двух минут. Но их хватило, чтобы террорист смог выхватить оружие и прицелиться. Чекисты, расследовавшие это дело, поначалу не отвергали возможности о причастности Поповой к покушению. А вдруг ей ставилась задача задержать Ленина у машины под любым предлогом, чтобы исполнитель теракта смог приготовиться для стрельбы?

Незадачливую кастеляншу допрашивал В. Кингисепп — следователь по особо важным делам Верховного трибунала РСФСР и ВЧК.

— Расскажите, как вы попали на митинг?

— В пятницу я вышла из дому в шестом часу вечера с Семичевым и его племянником Володей, — словоохотливо начала объяснять подозреваемая.

— Фамилия Володи? — потребовал невозмутимый эстонец.

— Не знаю. Он приехал из деревни, я первый раз его видела. Рассталась я с ними у Петропавловского переулка на Полянке. Оттуда направилась к Клавдии Сергеевне Московкиной, хотела попросить ее сшить мне рубашку и пригласить к себе ночевать, так как я была одна, дочери уехали за хлебом в деревню…

Кингисепп не прерывал тараторившую с испугу кастеляншу. Для него была важна каждая деталь. Маскируется под обывательницу или таковой является на самом деле?

— Московкина согласилась, мы пошли ко мне. По пути зашли на митинг, подоспели под самый конец речи Ленина. Когда митинг закончился, я вместе с Московкиной пошла к двери и оказалась возле самого Ленина. Я его спросила: «Вы разрешили провозить муку, а муку отбирают!» Ленин сказал: «По новому декрету нельзя отбирать…» Раздался выстрел, и я упала…

Кингисепп устремил свой цепкий взгляд в глаза подследственной:

— Когда раздался выстрел, вы по какую сторону от Ленина шли, справа или слева?

— Справа и немного сзади…

Второго сентября Кингисепп вынес такое заключение: «Пособничество со стороны Поповой покушению ничем не подтверждено. Установлено, что она шла по правую руку от В. И. Ленина, отставая на несколько шагов от него и, во всяком случае, не загораживая ему дорогу к автомобилю. Нет никаких данных, что Попова вообще задержала В. И. Ленина и этим помогла Каплан…»

Следователь ВЧК Кингисепп внес предложение: признать гражданку Попову пострадавшим лицом при покушении на Ленина. Более того, он рекомендовал ее в лечебницу за счет государства и просил Совнарком выдать ей единовременное пособие.

Сердобольный следователь ВЧК был расстрелян в 1922 году по решению Эстонской буржуазной республики. Что касается его подследственной, то следов М. Г. Поповой, отпущенной с Лубянки 2 сентября 1918 года, обнаружить не удалось. Скорее всего, к ней был утрачен какой-либо интерес.

ЛОККАРТ? КОНОПЛЕВА? ЛЕНИН?

Уночь на 1 сентября 1918 года в Москве был арестован британский консул Брюс Локкарт. Чекистам очень хотелось, чтобы в роли сообщника Каплан выступил этот человек. В шесть часов утра к нему в камеру втолкнули Фанни. Увы, она его дотоле никогда не видела.

Спустя много лет Локкарт в мемуарах опишет женщину, обвинявшуюся в подготовке и осуществлении теракта против Ленина. Британскому супершпиону бросилась в глаза неестественность поведения арестованной. Ему даже показалось, что у нее явные отклонения от нормальной психики.

Обвинение Локкарта в подготовке покушения на Ленина отпало и больше никогда не поднималось.

В качестве вероятной кандидатуры исполнителя теракта называют Коноплеву. Если С. Гиль видел женскую руку с браунингом, то, за исключением Каплан, это могла быть рука только одной женщины — Коноплевой Лидии Васильевны. Именно она создала вместе с Семеновым боевой отряд с целью организации убийства Ленина. Натура решительная и независимая, она взяла на себя роль исполнителя теракта, считают некоторые исследователи.

До 1917 года Коноплева примыкала к анархистам. В 1918 году вступила в боевую организацию правых эсеров под руководством Г. И. Семенова. После покушения на Ленина в 1918 году Коноплева была арестована ЧК. В тюрьме стала агентом чекистов. В 1921 году вступила в партию большевиков. Кстати, рекомендацию ей дал Бухарин. В 1922 году выступила свидетелем по делу правых эсеров, раскрыв на судебном процессе многие тайные дела своих бывших товарищей. Именно с ее легкой руки получила документальное подтверждение версия о причастности правых эсеров к покушению на Ленина.

Коноплеву арестовали в апреле 1937 года и расстреляли в июле того же года. Реабилитировали в 1960 году.

Перейти на страницу:

Все книги серии Досье

Смерть в рассрочку
Смерть в рассрочку

До сих пор наше общество волнует трагическая судьба известной киноактрисы Зои Федоровой и знаменитой певицы, исполнительницы русских народных песен Лидии Руслановой, великого режиссера Всеволода Мейерхольда, мастера журналистики Михаила Кольцова. Все они стали жертвами «великой чистки», развязанной Сталиным и его подручными в конце 30-х годов. Как это случилось? Как действовал механизм кровавого террора? Какие исполнители стояли у его рычагов? Ответы на эти вопросы можно найти в предлагаемой книге.Источник: http://www.infanata.org/society/history/1146123805-sopelnyak-b-smert-v-rassrochku.html

Борис Николаевич Сопельняк , Сергей Васильевич Скрипник , Татьяна Викторовна Моспан , Татьяна Моспан

Детективы / Криминальный детектив / Политический детектив / Публицистика / Политика / Проза / Историческая проза / Прочие Детективы / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное