Пол Гетти. Мучительные миллионы

К счастью, это не имело особого значения, поскольку уровень знаний первокурсников Оксфорда в те годы был невысок. К тому же учеба была для Пола чем-то второстепенным. Его, как и знаменитого Джэя Гэтсби, влекло другое: право называться студентом Оксфорда. И такого права, благодаря своей целеустремленности и напористости, юный Гетти добился.

Рекомендательное письмо открыло Полу двери в колледж святой Магдалены. Ректору этого престижного учебного заведения — английскому литературоведу Герберту Уоррену — понравились сдержанность и учтивость американского юноши. Он обратился к своим коллегам с просьбой, чтобы кто-нибудь преподал юноше основы экономической науки. Пол также стал членом Общества святой Екатерины, но лишь с правом совещательного голоса. Это давало ему возможность при желании посещать лекции в других колледжах Оксфорда. Однако в те годы первокурсники предпочитали этой возможностью не пользоваться.

Все складывалось удачно, если не считать некоторых проблем, возникших при поиске квартиры в центре города.

Позже Пол Гетти часто хвастался тем, что жил в общежитии колледжа святой Магдалены и студенты этого колледжа относились к нему как к равному. Однако на самом деле юноша не числился официально студентом данного колледжа, ни вообще студентом Оксфордского университета. Тем не менее в будущем, уже став миллиардером, Гетти постоянно обыгрывал тему с колледжем Магдалены и заявлял, что был студентом этого колледжа и что общение с сокурсниками из аристократических семей Англии открыло ему путь в высшее общество.

— Самым близким моим другом в колледже, — с гордостью вспоминал Пол, — был брат графа из Портарлингтона — Джордж Даусон-Деймер. Следующим по знатности другом Гетти называл Его Королевское Высочество принца Уэльского, который в те годы действительно был студентом колледжа Магдалены. «Мы всегда называли друг друга Дэвид и Пол, — небрежно добавлял миллиардер, — и наша дружба длилась почти полвека».

Сколько времени провел Пол в Оксфорде в действительности и получил ли он диплом, о котором часто упоминал, сказать трудно. Вряд ли мы узнаем и о том, насколько тесной и долгой была его дружба с будущим королем Англии. Но все это не так существенно. Важно другое — то, что в Оксфорде Пол наконец попал в тот мир, о котором мечтал и которым восхищался. Не исключено, что некоторые из его оксфордских приятелей приглашали богатого молодого калифорнийца в свои дома на уик-энд. Позже Гетти с ностальгией вспоминал о том, что дома эти были «старинными и величественными загородными особняками, выстроенными в эпоху правления Эдуарда и еще не потерявшими своего великолепия».

Изысканность старинного Оксфорда резко контрастировала с простотой солнечной Калифорнии и закопченностью нефтяной Оклахомы. Оксфорд был миром титулованных аристократов, величественных замков, бесценных сокровищ искусства и утонченных леди. И мир этот сохранился в мыслях Пола Гетти до конца его жизни.

Существуют две основные категории снобов. Одни, замкнувшись в себе, отчаянно пытаются отгородиться от пошлости и греховности мира, в котором живут. Другие же, словно зачарованные, убеждают себя и других в том, что судьбой им предназначено жить в мире романтичном и возвышенном, а окружающая их реальность является лишь случайным временным пристанищем. Пол, несомненно, относился ко второй категории. Это следует из той амбициозности, с которой он заявлял о своей принадлежности к иллюзорному, но святому для него миру титулованных особ. Такой сияющий мир предстал перед ним в Оксфорде накануне начала первой из двух кровавых, разрушительных войн, потрясших европейский континент в XX веке.

После Оксфорда Пол не очень спешил возвращаться в Калифорнию, в унылую атмосферу Саут-Кингсли. Его влекла Франция, и он отправился на своем «мерседесе» в очаровавший его когда-то Париж. На этом его путешествия не закончились. Лето юноша провел в России, осень — в Берлине, а перед самым Рождеством оказался в Вене. В начале 1914 года он намеревался побывать в Египте.

Но возникли проблемы с деньгами, и это стало причиной очередного конфликта с отцом, который в ответном письме Полу наотрез отказался выслать ему деньги. Джорджа явно раздражало европейское турне блудного сына.

Однако Пол, путешествовавший по Европе больше года, остановиться уже не мог и накануне своего двадцать первого дня рождения отправился на каком-то проржавевшем суденышке в Александрию. Второе письмо отцу не помогло. Более того, Джордж был взбешен экстравагантными желаниями упрямого сына и сообщил ему о том, что изымает у Пола подаренные тому акции «Миннеомы Ойл» на сумму 15 тысяч долларов. Пол был ужасно расстроен и выплеснул на страницы ответного письма всю накопившуюся на отца обиду и злость.