Пол Маккартни

В связанных между собой лейтмотивами восьми частях оратории нашлось немало вполне приличных мелодий, которые можно было использовать и в других произведениях. Маккартни сознавал это и дал добро на выход двух синглов, « The World You 're Coming Into»и «Tres Conejos»(об уроке испанского в школе). Эти и другие песни из «Liverpool Oratorio»вполне подошли бы для своеобразного баритона Пола, если бы были включены в один из его поп–альбомов. Конечно, они имели больше общего с легкими операми Эдварда Джермана или Гидберта и Салливана, нежели, скажем, с «Lunaire Pierot»Шенберга — с его полным неприятием тональности — или «Nocturnal»Эдгара Вареза, наложенные на хроматические пассажи бормотания дадаистов и беспорядочные фразы из «House Of Incest»Анаис Нин.

Журнал Music,однако, выразил мысль, что даже самые мелодические отрывки из «Liverpool Oratorio» «недотягивали до стандартов поп–мелодий»,а также заметил, что «Маккартни еще не нашел в себе «классический» вокал».

Впрочем, остальные классические издания признали, что данное произведение не является чем–то из ряда вон выходящим, однако вполне прилично для поп–музыканта, хотя и мультимиллионера, соавтором которого был Дэвис, настолько знаменитый, что после генеральной репетиции он дал автографы двумстам мальчикам из хора.

Хотя он и занял лишь сто семьдесят седьмое место в чартах Billboard,он потеснил итальянского тенора Лучано Паваротти, возглавлявшего классический хит–парад; то же самое произошло и в Британии.

Реакция критиков и слушателей вполне удовлетворила Пола, так что он и Карл записали продолжение под названием «Liverpool Suite»— девятиминутную компиляцию из лучших хитов, причем количество постановок оратории во всем мире насчитывало уже более ста.

Хотя Маккартни таким образом не поднялся на новую ступень своего музыкального развития, как это сделал Эндрю Ллойд Уэббер — соединив простые, запоминающиеся мелодии с хоралами в стиле Генделя, — «Liverpool Oratorio»была своего рода мостком между «интеллектуальной» и «неинтеллектуальной» музыкой, «настоящим» пением и «попсовыми» кошачьими воплями, между «La Donna E Mobile»и «Long Tall Sally».Никто и глазом не моргнул, когда Sunday Timesопубликовала в 1996 году статью о том, что Вэн Моррисон написал музыку к «Lord Of The Dance»,шоу кельтских народных танцев.

Среди его немногочисленных предшественников Джон Маккормак — довоенный Паваротти — на пике славы дал концерт из популярных баллад для ливерпульских ирландских докеров во время их обеденного перерыва. Итак, вернемся к нашей дискуссии. Ольстерский университет в 1992 году присудил звание доктора литературы вокалисту « Them».В шляпе с кисточкой, строгом сером костюме, галстуке и белой рубашке и алой мантии, сорокасемилетний Джон Айвен Моррисон выглядел полной противоположностью полубога поп–сцены.

Назначение Боба Дилана преподавателем принстаунского университета более чем двадцатью годами ранее означало тот факт, что академический мир наконец–то стал всерьез воспринимать поп–музыку, которая вскоре стала одним из учебных предметов. В отличие от кинематографии, джаза и прочих дисциплин, характерных для ушедшего века Coca–cola,поп–музыка попала в сферу высшего образования только в конце восьмидесятых. Именно тогда ливерпульский университет открыл первый в Британии Institute Of Popular Music— причем в рабочую группу входил Майк Маккартни. Любопытно, что этот институт появился именно на родине « The Beatles».

То же самое можно сказать и о Liverpool Institute Of Performing Arts— LIPA— идея его создания пришла в голову Полу Маккартни незадолго до того, как закрыли его старую школу в середине восьмидесятых и «это чудесное здание, построенное в 1825 году, осталось бесхозным».Да и вообще, сам Ливерпуль в это время отличался какой–то неустроенностью. Нарастающее напряжение в среде подростков из наиболее неблагополучных районов выплеснулось жарким летом 1981 года, когда город пылал от Токстета до Дингла — в течение двух ночей молодые вандалы разбивали витрины тележками из супермаркетов и забрасывали внутрь зажигательные бомбы.

«После этого стихийного бунта многие люди просили, чтобы я хоть как–нибудь помог увести их детей с улиц, — вспоминает Пол. — Четыре года назад я объявил о том, что планирую учредить LIPA,и мы начали собирать средства. Часть суммы заплатил я, и нашлось много желающих пожертвовать деньги на это благое дело».