Полчаса до весны

Кветка дернула головой. Боже, о чем она думает? Совсем что ли сбрендила? Он же кварт! Он разговаривает с людьми, как с умственно ущербными. Он пришел на чай и забыл об этом. Завтра утром он так же легко забудет и о том, с кем провел ночь. Кветка не готова ещё к таким отношениям, когда ты просто находишь компанию перепихнуться, чтобы вечер не прошел зря. Таких возможностей у неё было предостаточно, но она проходила мимо. К чему это все?

Нет, это просто от шока в голову лезут такие глупые мысли.

— Кинжал на место отнеси, — крикнул Алехо, остановившись наверху лестницы, куда к тому времени поднялся. — За порог общежития с краденым ты не выйдешь. Пора бы знать… глупая речная кувшинка.

Кварт скрылся в проеме коридора, а Кветка осталась стоять с раззявленным ртом, смотря ему вслед, крепко сжимая кинжал и пытаясь решить, действительно ли он это сказал… так её назвал. Или показалось?

В конце концов, она мотнула головой, решив, что показалось. Он ходит мимо и никогда не смотрит в её сторону. Ей ли не знать? Да она периодически чуть ли не шею сворачивает, прослеживая его перемещения, пока не приходит в себя. С какой стати кварту запоминать её имя, а тем более выдумывать милые прозвища? И даже не милые, а практически нежные. Ведь это прозвучало так… необычно для него, что ли. И для неё. С Кветкой молодые люди так не разговаривали. Бравада, наглость, дружелюбие, пусть даже одолжение — но не нежность.

Да. Кинжал.

Пора уже забыть про дурацкие фантазии, в самое неподходящее время забивающие голову, и заняться делом.

Кветка так вымоталась, что процесс возврата кинжала на место для неё был все равно что протереть на шкатулке пыль и никакого отклика в душе не встретил. А возможно, и даже скорее всего, на самочувствие повлияла ситуация с Алехо — плен и освобождение. Всё произошло так быстро… так головокружительно. Такое хочешь, не хочешь, выбивает из колеи.

Вернувшись в общежитие и войдя в комнату, первым делом Кветка увидела Лизу, которая с ногами сидела на стуле за пустым кухонным столом. Привычные хвостики в отличие от обычного уныло висели вниз, а лицо без косметики выглядело серым и опухшим, как ржаное тесто. Кветка молча помотала головой.

Лиза так же молча опустила голову.

— Ничего, — тихо сказала она. — Ничего страшного. Мы сделали, что могли. Ты молодец.

— Я чуть не попалась, — вдруг возникло желание объяснить свою неудачу, практически такое же сильное, как недавно в холле, при виде невозмутимого лица кварта. — Понимаешь, тот толстый амулет на выходе… он не выпускает из здания краденого.

Лиза потерянно кивнула.

— Я понимаю. Ты не представляешь… Пока тебя не было, я тут чуть с ума не сошла! Все думала, что тебя сейчас поймают… поведут в участок, посадят в клетку… а я тут сижу и ничего не делаю. Свалила все на тебя, как последняя стерва, а сама…

— Со мной все хорошо.

— Да, а если бы…

Кветка села на соседний стул и обняла Лизу за плечи.

— Со мной все хорошо.

С какой-то стороны так действительно и было.

* * *

Утром они встали уставшие и разбитые.

Кветка полночи плакала. Сначала от пережитого страха, вспоминая, как висела посреди холла в общежитии квартов, прощаясь со свободой, и при этом каждый раз будто заново осознавала, чего именно чуть не лишилась. Потом оттого, что подумала — случись такое повторно и отправь ее кто-нибудь добывать деньги для женщин, о существовании которых она знает чисто гипотетически, скорее всего, она не согласится. Закроет на все глаза и позволит им умереть, только бы не рисковать собой снова.

А еще пугал разговор с Алехо и те несколько минут, потраченных не на то, чтобы поспешить вернуть краденое, пока не поймали, а на то, чтобы просто стоять и смотреть в сторону, где только что исчез кварт. Весь их разговор получился какой-то кривой да корявый, с одной стороны правильный, но сложен не так, как надо. Вроде уродца, у которого есть и руки, и ноги, и голова, но расположены они на не предназначенных для этого природой местах. Вот и тут… И Кветка всхлипывала, украдкой вытирая рукой щеки, и не понимая, где закралась ошибка. Братья и сестры были правы — нет в ней стойкости и силы, одно желе. Ее пугает все. Например, она уверена, что еще вопрос, какие разборки закончатся в будущем более трагически — те, что с Алехо, или те, что с умирающими женщинами, хотя по идее угроза смерти ни с чем несравнима. А вот для ее страхов очень даже сравнима!..

Хотелось просто про все забыть, но к утру слезы иссякли, а взамен украдкой пришла и прислонилась к груди маленькая и теплая мысль, что так тоже нельзя. Нельзя терять в себе этот огонек, потому что станешь как остальные погасшие люди: уставшие, разочарованные и равнодушные. Тогда твоя жизнь становится существованием, а зачем тратить такой редкий подарок, как жизнь, размениваясь на мелочи?

Лиза также поднялась с трудом и наверняка тоже практически не спала. Неизвестно, какие мысли преследовали ее в темноте, но наравне со сломанными женскими силуэтами там сто процентов маячил Коста.