Полдень 23 век. Возвращение Тойво

«Да, — подумал я, — всю жизнь я свято (или вульгарно-материально) верил, что сознание — это порождение моего мозга. Согласитесь, это выглядит вполне очевидным. Если не будет мозга, откуда же возьмется сознание? Но, видимо, я ошибался. По Нехожину получается, что сознание уже присутствует изначально в виде этого самого… Информационного Поля в непроявленном, так сказать, виде. А потом в процессе эволюции оно создает для себя мозг, чтобы проявиться. Ну что же, в этом тоже есть своя логика. Почему бы и нет, в конце концов. Как говорил покойный Странник-Сикорски, поучая молокососа террориста Мака Сима на Саракше: «Не все то, что тебе кажется очевидным, стажер, таковым на самом деле и является. Очевидность — это часто маскарад, за которым скрывается какая-то совсем другая драма. Если бы ты знал об этом, ты бы не так спешил лезть в Центр со своими дурацкими бомбами». И стажер-прогрессор Мак Сим смиренно слушал, потупив «буйну голову» и пошаркивая ножкой, ибо стажеру всегда надлежит быть «спокойну, выдержану и всегда готову». Но что бы там ни проповедовал Экселенц, все-таки прав я был тогда, что взорвал этот чертов Центр. Нечего из людей делать зомби.

Я встал, опустил Каляма на пол и прошелся по комнате, потягиваясь и разминая мышцы. За окном, где-то этажом или двумя выше звучала тихая музыка и красивый женский голос задушевно пел русский романс про «акации гроздья душистые», доносились негромкие голоса со смотровой площадки. Был уже вечер. Солнце висело низко над горизонтом, окрашивая комнату в мягкие, теплые, золотые тона, как на картине Левитана «Вечерний Звон». Легкий прохладный ветерок гулял по комнате. Нет, жизнь все же приятная штука, даже если тебе уже за 90. И снова я подумал о приглашении Нехожина в Институт Чудаков. Как это сказал поэт много лет назад: «Порой по улице бредешь, и вдруг придет невесть откуда и по спине пройдет как дрожь немыслимая жажда чуда»… И снова щемящая надежда коснулась сердца обещанием будущей радости. Ладно, запрещаю себе об этом сейчас думать. Послушаю лучше еще немного Нехожина. Я уселся в кресло и Калям тут же снова запрыгнул мне на колени.