Читаем Полдень в пути полностью

Полдень в пути

Ракову даже не нужно былоПоследнего слова — дулом водя,Шаркал пулемет, как танцор, — относилоШарканье каплями тончайшего дождя.Что еще заметить напоследок,Кроме гильз стучащих, кромеБревен потолочных, кроме объедковХлеба на растерзанной соломе?В мире не осталось сожаленья —Шквал огня по дому одному —То не просто злость, а исступленье,Выход в допотопнейшую тьму,То не поединок — преступленье,Шквал огня по дому одному.Хоть бы кто — лишь хобот пулемета,Хоть бы слово — вражья трескотня,Хоть бы знак — хоть тряпка на воротах,Голос друга — шквал и западня.Так с курьерского прыгнувший наземьВидит, летя сквозь кустарный лом,—Точно медалями, точно призами,—Насыпь, усеянную щебнем и стеклом.Насыпь, холодную, как спина,Боль полосует, в ребрах натужась,Это не отчаянье и даже не ужас —Это готовность лететь до дна.Сердце заплывает в удар еще,Время иссякло — люди ни при чем,—Только беспорядочная глина в товарищах,Только репейник случайный на плечо.

22

Оно отмирало, сиянье полночное,Как выхухоль зябкая, прячась,Когда в маховине, по зыбкости кочек,Ступая в грязи наудачу,Брели одиночки, хлебнувшие горя,Красноармейцы предательских рот,С гиблым лицом, как подмоченный порох,Они изучали фарватер болот,Они, превращенные случаем в сброд,Бежали от белых, а было их сорок…

УЛИЦА ИМЕНИ РАКОВА

Дома, стоящие служебно,Углы с коммерческой весной,Из них восходит запах хлебныйИ солнца сытости иной.Доски прибитой не касаясь,Судьбы, висящей наяву,Проходит жизнь внизу, как зависть,Как бык — на свежую траву.Тьма пешеходов в пену канет,Но им, во всем не знатокам —Подобно лунному вулкану,—Причина чести далека.Партиец, может, вспомнит имя,Школяр, сомненье задержав,Заснет над строками седыми,И есть в музеях сторожа…Над Вырой вечность дует в перьяЛегенд, на мельнице времен —И все же в мире есть доверье,Да будет лозунг повторен.Я доверяю простодушно,Косноязычно, может быть,Но без него мне было б душно,Как душно жить всю жизнь рябым.Слова ж горят из всех отдушин,Ты слышишь плеск их, храп и хруст,Но входит ночь — словарь потушен,И, если хочешь, входит грусть.

1927