Полдень, XXI век, 2009 № 05

Он уперся локтями в стол. Кухонный нож лежал в стороне. Почему-то я остановил на нем взгляд, Тимур заметил.

— Не знаю, — ответил я.

— То есть, это не ты застучал?

Жаргон девяностых прочно въелся в его сознание, решил я.

— Нет. Я бы сделал иначе. Если бы смог.

Как обычно, он криво усмехнулся:

— Не сомневаюсь. Только ты не сможешь. Ты просто маленький неудачник, о чем я тебе уже говорил.

Не глядя на меня, он повернулся к холодильнику. И достал оттуда (я удивился) бутылку настоящего французского шампанского.

— Давай-ка мы с тобой выпьем, — сказал он. — За конец моего бизнеса. Дело в том, что ты серьезно подставил меня, партнер. Ты и твоя неуместная спасательная операция.

— Я не хочу пить.

— А придется.

Пробка хлопнула в его руке. Жидкость разлилась по бокалам.

— Только вот что, — провозгласил он несколько театрально. — Раз уж я все равно выхожу из бизнеса, я не откажу себе в удовольствии устроить один маленький action. Специально для уважаемого следствия.

Я не понимал, о чем он говорит, пока не увидел у него в руке упаковку странных голубоватых таблеток. Я уже видел что-то подобное раньше.

Растворяясь в пузырящемся и шипучем, таблетки тоже шипели и пузырились.

— А потом ты примешь ванну, — негромко, ласково сказал он. — Там тебя найдет товарищ следователь. И наконец поймет, что доверия твоим словам мало… зачем доверять наркоману, да еще синхронисту?

Я попробовал встать. Но YETY очень твердо (как он умел) взял меня за плечи и водворил обратно.

В его руке был кухонный нож. Наконец-то мне стало страшно.

— Пей, — предложил он. — Пей, Димон. Давай… за твою любовь. За любовь до смерти.

И я выпил. Зубы стучали о стекло. Дождавшись, пока мой бокал опустеет, он выпил и сам — и опустился на стул напротив меня, удовлетворенно улыбаясь.

— Я прослежу, чтобы тебе было не больно, — сказал он. — У нас есть часа полтора, а затем…

Не дослушав, я вскочил и опрокинул стол. Бутылка полетела на пол и разбилась. От неожиданности YETY даже отпрянул, но тут же подхватил нож и ринулся ко мне: «Куда, у. бок?» — рычал он. Игры тоже кончились, понял я. Оглянувшись, я понял еще кое-что, что можно было сделать: я протянул руку и выключил свет.

Мой мощный вижн-дивайс превратил темноту в сумерки. Я видел, как в окне поблескивали рельсы железной дороги, видел даже зеленый свет семафора. Луна не была видна на этой половине неба: она только блестела на рельсах и на мокрой траве и растекалась мертвенным светом по лужам.

YETY меня потерял, а я его видел отлично. Размахивая длинными руками, он ощупью выбрался из-за опрокинутой мебели и рванулся ко мне; но я встретил его ударом ноги по ребрам, таким же точным ударом, как когда-то по экрану телевизора. Он охнул, но нож не выронил. Хуже того: мигом сориентировавшись, он замахнулся, и если бы я не заслонился табуреткой, мне пришлось бы плохо.

Табуретка отлетела в сторону. Я неудачно повернулся — и он заломил мне руку. Я взвыл от боли. Что-то лежало у меня в кармане, и это что-то было швейцарским ножиком. То ли ногтями, то ли зубами я раскрыл его и ткнул куда-то наудачу.

И тут YETY отшвырнул меня. И, шатаясь, пошел к двери. Казалось, он забыл обо мне: он стонал и держался за живот. «С-с-сука», — прошипел он. И скрылся в своей комнате.

Дрожа от ужаса, я выскочил в прихожую и кое-как открыл замок. Только когда двери лифта закрылись за мной, я понял, что выронил на кухне свой ножик. Однако лифт как ни в чем не бывало уже вез меня вниз, на первый уровень, и возвратиться на пятый было просто невозможно.

* * *

— Что же ты все гуляешь по ночам, — сказала мне мама. — Весь мокрый.

— Может, он на свидании был, — откликнулся отец из гостиной.

— Пора бы уже. Может, забудет про свои компьютеры.

Я улыбался. Почему-то я улыбался. Кажется, таблетки уже начали действовать. Они действуют и сейчас, дорогой мой chekhov2020, и я боюсь, что мой рассказ вот-вот окончательно станет бессвязным.

Синхрон — это странная вещь. Сейчас, например, я чувствую, как время прорастает сквозь меня, при этом я сам остаюсь неподвижным. Удивительное ощущение.

А тогда, добравшись до своей комнаты, я вошел в сеть. «Может, прогуляться по Roman Empire? — думал я. — В этом нет ничего предосудительного. Ведь когда-то мы там познакомились. Может быть, запись сохранилась? Я бы переиграл эту игру заново. Я подарил бы ей розу, я, а не он. И все произошло бы иначе».

Мои мысли путались. Спустя минуту я понял, что вот уже целую минуту смотрю на мигающий символ на периферии зрения. Мне пришло сообщение.

Katenok. Привет.

Demon. Кать… это ты?

Katenok. Мне доктор дал свой спикер, чтобы позвонить. Demon.:-):-):-)

Katenok.:-):-):-):-):-):-)

Demon. Этого не может быть.

Katenok. Не знаю. Я проснулась, а на руке какой-то провод. И темно. Знаешь, как я заорала.

Demon. А как ты нашла мой адрес?

Katenok. Доктор дал. Он в регистратуре посмотрел, кто ко мне ходил.

Demon. Он мне говорил — ты можешь ничего не вспомнить. Katenok. А я и не помню… почти ничего.

Demon. И даже как меня зовут?