Полдень, XXI век, 2009 № 06

По тому же «принципу анекдота» построено и большинство историй, которые рассказывают Дмитрий Быков и Ольга Славникова в сборниках «ЖД-рассказы» и «Любовь в восьмом вагоне». Правда, ерничества и социального пафоса тут не в пример меньше, чем у Пелевина, а арсенал стилистических приемов гораздо шире. Хотя оба цикла первоначально публиковались на страницах железнодорожного журнала «Саквояж СВ», которым не первый год рулит Александр Кабаков, Быков и Славникова — отнюдь не близнецы-братья, как Ленин и Партия. У каждого из них свой легко узнаваемый стиль и своя интонация. Славникова делает упор на жизнеописание, проводя извилистую линию от рождения героя до ключевого момента в его биографии. Рамки «малой формы» для нее тесноваты: по сути, каждый рассказ писательницы — конспект «большого русского романа» в нескольких частях а-ля «Война и мир». Быкова же не слишком интересует, в какой деревне родился и в каком детдоме воспитывался его персонаж, автора «ЖД-рассказов» интересует в первую очередь та самая ключевая точка, апогей, место схождения судеб, секунда, когда потенциальная энергия судьбы преобразуется в кинетическую энергию эмоционального взрыва. Для Славниковой важен прежде всего процесс, для Быкова — результат. В общем, старая история о мужском и женском начале в литературе, замечательная тема для гендерных спекуляций, дарю.

И еще об одном литературном событии, имеющем значение не только для «фантастического гетто» (хотя для него в первую очередь), стоит сказать несколько слов ради полноты картины. Объемистая книга Анта Скаландиса «Братья Стругацкие», первая в России полномасштабная биография АБС, еще до выхода вызвала целый шквал откликов. Пресса отреагировала на ее появление стремительно и бурно. Одних рецензентов напрягли изобильные лирические отступления Скаландиса, других разочаровало отсутствие подробного анализа творческого метода писателей. Безусловно, некоторые основания для такой реакции книга действительно дает: биография далеко не идеальна, АБС — явление чрезвычайно разностороннее, материала хватит на десятки томов такого же объема. Звучали, однако, и здравые голоса, призывавшие обратить внимание, что перед нами первый эксперимент в этой области, к тому же проведенный автором, искренне влюбленным в предмет своих исследований и не скрывающим свои чувства. Для тех, кто вырос на произведениях Стругацких и в жизни зачастую руководствовался нравственными императивами, привитыми АБС, ценность этой биографии не подлежит сомнению. Остальные могут дожидаться новых биографий — возможно, написанных авторами более отстраненными и лучше владеющими литературоведческим аппаратом. Правда, очереди из желающих пока что-то не видать…

Резюмирую. К концу 2008 года наша фантастика подошла не в лучшей форме. Всё замерло в предчувствии кризиса, на сей раз не «жанрового», а экономического: издатели, писатели, критики… Ждет ли литературу очередная черная полоса, или, собравшись с силами и взявшись всем миром, мы сумеем-таки выкарабкаться? Ау!.. Нет ответа. Остается поступить так, как советовал в 2006 году Дмитрий Быков в эссе «Glamourder»: на время забыть о смысле и сосредоточиться на достижении целей. А смыслы, даст бог, сами помаленьку сконденсируются из воздуха, устав витать над пустой и безвидной землей.

Константин Фрумкин «НОВЫЙ АНАРХИЗМ» — ИДЕОЛОГИЯ БУДУЩЕГО

Существенным недостатком фантастических произведений, повествующих о будущем, является, отсутствие в них представлений об идеологии, которой станут придерживаться грядущие утопии и антиутопии. Можно встретить упоминания о неких экзотических, появившихся в мире религиях, можно встретить прогнозы, что та или иная религия — ислам, православие, иудаизм — станет в предстоящих веках господствующей. Но ведь можно предположить, что у людей грядущих веков будет какая-то своя, новая идеологическая система, соответствующая их условиям жизни и не похожая (до какой-то степени) на предыдущие системы.

Можно ли предсказать хотя бы некоторые черты идеологии, которой еще нет, но которая станет популярной в обозримом будущем?