Полдень, XXI век (февраль 2012)

Тем временем Марк принял грузовик оборудования для шахты, написал квартальный отчет, заставил, наконец, коммунальщиков победить протечку от фермера в строящийся уровень, пересчитал и стройке и фермеру аренду на следующий год и в дым разругался с директором фармацевтической фабрики. Нет, ну простительно, когда вахтовики пихают в биосброс то презервативы, то бутылки – с вахты что за спрос, но у этого идиота же собственные дети тут живут! Ох, не зря эти производства с Земли попёрли.

В общем, про кладбищенку Марк благополучно и плотно забыл примерно на две недели, когда его возле строящегося уровня поймала целая компания рабочих. Непродолжительная, но бурная беседа настолько впечатлила инженера Тушински, что он отменил ближайшую встречу и немедленно отправился к шерифу.

– Навезли же этим кретинам шлюх! – Марк потер лицо и вздохнул. – Нет же, им арендаторшу подавай. И меня в сутенеры.

– Шлюхи тоже не железные, – хмыкнул шериф, – их же всего-то пятнадцать штук. Мадам говорит, девки вкалывают, как сумасшедшие, и все равно запись на неделю вперед. Да потерпеть надо, через три месяца эти бригады сменятся. Я уже в кадровый офис столько ябед накатал, а то набрали, не знаю на какой помойке… Хуже вахта только в пятом году была.

– Если они еще три месяца будут каждый день к ней под дверь таскаться… Так-то дверь крепкая – но ты ж знаешь этих поганцев, они два дня поуговаривают, а потом биосброс ей заблокируют, и что? И мы ж оба поедем спасать.

– Ну кто ей доктор, что она одна приперлась! – рявкнул шериф. – Что ты хочешь, чтобы я к ней охрану приставил? У тебя лишние люди есть?

И тут Марка осенило.

Лоренц Нейман занимался самым разумным для заключенного делом – спал. По той причине, что на шконку он не помещался, спал мистер Нейман на полу.

– Лоренц, эгей, – окликнул его шериф.

– Привет, Ронни, – не открывая глаз, отозвался мистер Нейман, – опять с Ниной разосрался?

Шериф виновато оглянулся на Марка.

– Да нет, дело есть.

– Какое дело? – зевнул Лоренц. – Мне, если кто не забыл, еще девяносто три дня санаторий. Или, – он резко открыл глаза, – реально что-то стряслось? – внимательно посмотрел на Марка и шерифа и зажмурился обратно. – Не, на аварии у вас бы рожи были не такие протокольные.

– Так, небольшенько, – хладнокровно сообщил шериф, – но всё ж авария. Хотим мы тебя переселить. Есть один арендатор, до которого хлопчики, твои любимцы, без дела докопались. А еще тому арендатору – прямо ни с того ни с сего – сильно нужен оператор большемощника.

– Хлопчики, говорите, докопались? – лениво протянул мистер Нейман. – Так вы арендатора тоже в каталажку закатайте, я подвинусь… Хлопчиков беречь надо…

– Сломает кому позвоночник – закатаем, не сомневайся, – строго сказал шериф.

– Там тетка одинокая, – буркнул Марк, – они ее и в глаза не видели, она им не открывает, конечно. Женихи, мать их… А если там ты будешь работать, мы им официально запретим ваще в тот тоннель соваться. Да и сами не захотят, надо думать.

– Тетка? – обалдело спросил Лоренц.

– Ну да.

– А я вам что, евнух?

– А ты культурно договаривайся, чай, не шимпанзе?

Лоренц сел и почесал в затылке.

– Да не шимпанзе, в общем. Я насчет от хлопчиков сторожить имел в виду. Погоди, ты ведь что-то про работу говорил?

– Побатрачь там у нее, сорок кредитов в день она дает.

– Скоооолько? – глумливо переспросил Лоренц и лег обратно.

– Не считая жилищки, – добавил Марк. – У нее там на бригаду уплачено, а живет одна. Да и тебе какая разница? Сорок по любому в плюс, а не в минус.

– Подышать месяцок бесплатно – это заманчиво, – протянул Лоренц, – ну ладно. А она не старая?

– Старая, – ответил Марк, – старая и унылая.

Лоренц ломался исключительно из вредности. За две недели в кутузке он одурел от безделья настолько, что поработал бы и даром – да не хотелось прогибаться. И вообще, нет такого закона, чтобы не только одному от семерых отмахиваться, но еще и следить, чтобы никто из них не повредил пальчик. Бригада, с которой он сцепился, была не только дружная, но и говнистая, весь поселок от них стонал, а закрыли его. Это как, ваще? Ну, и что, что позвоночник, три ребра, рука и челюсть – надо же смотреть, перед кем пальцы гнуть.

Оно понятно, что на Земле ему бы наверняка присудили лечить хлопчиков из своего кармана. Так затем Лоренц и не на Земле. Но таки ждать, пока они отчалят, лучше, конечно, не в кутузке.

Так что через четыре часа он стоял в ангаре Мэшем спиной к воротам, озирался и насвистывал. Унылая старая тетка умудрилась снять двухметровый слой с левой стороны метров на тридцать в длину и двадцать в ширину, причем перемолоть все снятое в песок. И сложила песок высокой дюной справа от ямы. А в яме еще нарубила крупным гравием угол пять на пять второго слоя. Теперь там, на самом дне, стояла торчком широкая труба, вся снизу в мелкой перфорации, и унылая тетка, пыхтя, наваливала вокруг нее булыжники покрупнее.

– Что там будет, дренаж? – спросил он сверху.

– Ага, – отозвалась тетка, – мистер Тушински говорил, большую дробилку можно будет установить на постепенное уменьшение глубины?

– Легко. Дальний край приподнимем?