Поле Куликово (СИ)

Сотни полка ещё шли по мосту над Северкой, когда Дмитрий в сопровождении бояр двинулся осматривать вырастающий на глазах воинский лагерь, в центре которого отроки уже поставили палатки для великого князя, его бояр, епископа и охраны. Лагерь окружали сомкнутыми повозками, их колёса окапывали и присыпали землёй, за внешней линией повозок наклонно укреплялись рогатки, крест-накрест складывался бурелом, принесённый из леса. В такой лагерь внезапно ворваться невозможно. Близко враг или далеко - войско Дмитрия жило по законам военного времени.

Направляясь к центру лагеря, князья и бояре проехали мимо трёх старых слив, неведомо кем посаженных на этом лугу. Ветви деревьев ломились от тяжести плодов; крупные и тёмные, они просились в рот, однако ни одна веточка не сломлена, ни одна слива не сорвана, даже те, что осыпались, нетронуто лежали в траве. Дмитрий Иванович переглянулся с Боброком и в синих глазах тёзки прочёл усмешку. Заметил:

-Вот как завтра поднимемся и уйдём, а тут всё останется нетронутым, тогда считай: у нас - настоящее войско.

Долго объезжал великий князь лагерь, разговаривал с воинами, расспрашивал охотников и слушал об удачных загонах, разглядывал шкуры зверей, а сам думал о грядущем дне. Завтра он увидит рать на одном поле, и тогда скажет последнее слово: идти на бой, не оглядываясь, или остеречь Мамая видом многочисленного войска, одновременно умягчить большой данью, заставить вернуться в свою степь и, зажав в кулаке сердце, пряча слёзы, снова платить кровавую дань и ждать иного удобного часа? О собственной жизни Дмитрий не думал, хоть и знал, что во втором случае ему придётся ехать в Орду.

Когда спешивались у шатров, Боброк воскликнул:

-Государь, глянь!

По дороге со стороны Коломны приближался небольшой отряд. Воины, судя по справе, московские, сопровождали приземистого бородатого всадника в простом боярском кафтане.

-Это же - Тетюшков! Захария!

-Слава Тебе, Спас Великий, - прошептал князь, тоже узнавая посла. О Тетюшкове в последние дни молчали, как о человеке, находящемся при смерти. И вот он, живой и здоровый. Дмитрий пошёл навстречу послу; тот, осадив лошадь, спрыгнул с седла.

-Государь!..

Дмитрий схватил посла в объятья.

-Захария! Откуда?

-Из Коломны. Узнал, что ты будешь завтра, не мог ждать.

-Был у Мамая?

-Был, государь, видел, говорил. Вот грамота от него.

Дмитрий развернул пергамент, прочёл, разорвал на четыре части, швырнул на ветер.

-Ни слова нового. Что ещё?

-Сказал: будет ждать твоего ответа у реки Воронеж две недели. И что войско у него - готово к походу, ну и про число своей Орды - семьсот, мол, тыщ. Послал со мной четырёх мурз, а мы на реке Сосне встретили сторожу Полянина, и я велел тех мурз связать да взять "языками". В Коломне - они, допрос я снял - то же бубнят. По-моему, большего и не ведают. А вот это подбросили мне...

Тетюшков вынул из-за пазухи сложенный листок, покосился на стоящих поодаль бояр и отроков, протянул князю. Тот прочёл, глянул на посла и снова прочёл.

-Ты не видел его?

-Нет, государь.

Дмитрий прочёл в третий раз, потом скомкал бумагу, подошёл к костру, бросил в огонь, следил, пока комочек стал пеплом, спросил:

-О Есутае ты ещё что-нибудь слышал?

-Мурзы подтвердили: ушёл он. Только они думают, к Тохтамышу.

-Как же Мамай тебя-то выпустил?

-А понравился я ему, - Тетюшков блеснул весёлыми глазами. - К себе звал на службу да вот позволил тебе дослужить. Только, я думаю, он надеется, что ты к нему придёшь.

-Ну, спасибо тебе, Захария. Нам ведь главное было, чтобы он не двинулся, пока войско собирали. Теперь - пусть, теперь мы - в походе. Иди, посол, обнимай бояр.

Среди посольской стражи Дмитрий узнал двух воинов из сторожи Полянина.

-Здорово, молодцы! Тупика не встретили?

Воины опустили головы, Тетюшков отозвался:

-Нет Васьки Тупика...

-Как нет?! Не уж то?..

-Татары его взяли. На засаду наскочил в погоне.

-Ах, Васька! - вырвалось у Боброка. - Жаловался мне Копыто - горяч, зарывается, а я-то всерьёз не принял.

-Может, живой? - спросил Дмитрий, как и Боброк, любивший отчаянного, простецкого, беззаветного в службе Тупика. - Может, выменяем его на тех мурз? Не труп же уволокли в Орду.

-Копыто пошёл спасать его, - сказал Тетюшков.

-Как это "пошёл спасать"? - удивился Дмитрий.

-Полянин отпустил. Тот прискакал с пленным в сторожу, рассказал всё, землю кусал - он-де виноват, что не уберёг десятского. Пароль от татарина узнали, взял он с собой воев поскуластее, надели ордынскую справу, да и пошли в Орду.

-Ума они там решились? И Полянин позволил такое безумие?

Тетюшков пожал плечами: не я, мол, сторожей командовал.

-Да ещё с ними четверо беглых из Орды, с Иваном Копьё...

-С каким Копьё? - изумился князь.