Полет Бога грома (СИ)

- Моя бабушка… - Девушка прикрыла глаза, нежно улыбнувшись от воспоминаний о ней. Её бабушка стала ей матерью, всегда была рядом и поддерживала, направляла, учила. Своим характером и взглядами, принципами и некоторыми увлечениями девушка была обязана именно бабушке. Нина была бесконечно благодарна своей бабушке и… очень скучала по ней. - Её звали Анна Сергеевна. Она была учителем музыки в школе… Научила меня петь, учила хореографии и даже отдала в танцевальный кружок. Мы много времени проводили вместе, потому что она меня и воспитывала в основном. Мама была городской девчонкой, не приспособленной к семейной жизни и уж тем более к жизни деревенской. Отцу пришлось много ремонтировать дом, чтобы было как в городской квартире. Он очень любил маму, был готов на всё для неё, но ей этого было мало. Я не осуждаю её… ну, стараюсь не осуждать, у нас с ней слишком разные взгляды на жизнь и разное воспитание. - Девушка покачала головой, снова закусив губу. Минато сжал её руку, внимательно слушая рассказ. - Отец так страдал, когда она ушла. Она была для него всем, любовью всей его жизни. Бабушка говорила, что когда её муж погиб на войне, она ощущала себя точно также. Если бы ей не помогала подруга-соседка, бабушка бы не дожила даже до первой годовщины смерти своего мужа. Бабушка шутила, что наша семья - однолюбы. Всё началось с нашего прадеда, в честь которого назвали моего отца… Отец пил. Много. Он словно задался целью утопиться в алкоголе. Плакал, даже. Перебирал её вещи, вспоминал о прошлом… иногда, в пьяном угаре, порывался выкинуть все её вещи или вовсе сжечь, но бабушка всё контролировала в этом доме. Не давала мне смотреть на пьяного и плачущего отца, а ему не давала творить глупостей. Только все равно я видела, а он все равно творил, продолжая заливаться дешевой водкой. Когда он впервые загремел в больницу с отравлением, бабушка психанула. С тех пор в нашем доме нет алкоголя. Ни капли. Папа немного боялся бабушки и было за что, она очень грозная и умела навести жути. Если он и мог напиться, то точно не дома… и потом домой, пока не протрезвеет, не возвращался. Боялся её. Когда бабушки не стало… мы продали хозяйство. Гуси, утки, куры, собака. У нас даже корова была. Наш прекрасный яблоневый сад давал замечательные плоды, мы с бабушкой ездили продавать их на рынке. Вместе с бабушкой перестало существовать и всякое хозяйство. У меня не было ни сил, ни времени, ни желания следить за всем этим. Нужно было учиться в школе и учиться справляться с болью от потери. Папа не запил опять только потому, что я не позволила. Разработала свою политику поведения с ним: он работает на износ, я поддерживаю и забочусь о нем. Иногда, когда у него есть силы или выдается свободное время, мы делаем что-нибудь вместе. С уходом бабушки из этого мира, мы всё, что есть друг у друга. Я его очень люблю… - Нина сжала в кулаках плед, зажмурившись. Минато перевернулся на спину, мрачно смотря в небо, проглядывающее сквозь листву.

- И тебе больно иметь от него секреты. - Тихо озвучил он не высказанное, но такое очевидное. Намикадзе не знал своих родителей или не помнил их, но сейчас размышлял о том, что оно и к лучшему. Не о ком соболезновать, нет смысла мечтать о той жизни, в которой они могли быть рядом с ним. Их нет, и он их не знает, всё. Никаких “если бы они выжили”, никаких сильных сожалений или боли от их потери. Он не терял их, потому что и не приобретал. А вот Нина… сейчас Минато понимал как никогда, какого было сиротам из его приюта. Иметь семью, может не самую крепкую и дружную, но семью, а потом потерять её. У Нины остался только отец и потому она еще сильнее любила его, дорожила им и их отношениями. Подросток ощутил себя очень паршиво от того, что, можно сказать, встал между отцом и дочерью. Что стал секретом последней от первого. “Я вернусь в свой мир и…” - подумал он, но мысль оборвалась. Он вернется в свой мир и что? Ничего не вернется на свои места. Эта ложь, этот секрет уже есть у Нины. Это свершившийся факт, который будет преследовать её до конца жизни и заставлять её стыдливо отводить взгляд от родителя, в котором она души не чает. Своим исчезновением Минато ничего не решит, но… он так и не отказался от мечты вернуться в Коноху и изменить её.

- Всё хорошо, Минато. Ты ни в чем не виноват, это полностью мой выбор. - Девушка легко улыбнулась ему, приблизившись и погладив по голове. Она лежала на боку, подперев голову одной рукой. Её волосы вылезли из пучка и их сейчас чуть трепал ветер, который также игрался с зеленой листвой, заставляя её шелестеть. Запах кофе и ромашкового шампуня щекотали обоняние подростка.

- Если бы не моё появление… - Начал было он, но Нина накрыла его рот ладонью, продолжая улыбаться.