Полет на месте. Книга 2

"Минуточку..."

Повернул красноватое лицо старого моряка в сторону капитана и Улло, как позднее тот рассказывал, упорно не отрывая от него свои голубые глаза, однако вскоре обратился к повару:

"Ах, значит, этот человек украл? Сколько буханок?"

"Двадцать буханок, господин адмирал".

Адмирал поднял указательный палец, и Улло увидел: у суповых котлов в коричневой блузе Омакайтсе стоял уже не слишком молодой, лет этак сорока толстяк, весь облик которого свидетельствовал о настоятельном желании казаться намного меньше, чем он был, превратиться в кроху, быть вообще где-нибудь в другом месте.

Адмирал спросил у человека, названного вором: "Зачем же ты украл? С голодухи, что ли?"

Мужчина ответил чуть слышно: "Я живу в километре отсюда. В доме полно беженцев. Все есть просят..."

Адмирал взмахом руки велел ему замолчать и снова повернулся к коку:

"Твое предложение?"

Щекастый, со светлыми ресницами кок закинул назад голову:

"В такой обстановке, господин адмирал, расстрелять!"

"Думаешь?.." - спросил адмирал почти подстрекательски.

"Ясное дело, господин адмирал", - ответил кок более уверенно.

"Ммм, - промычал Питка. - Во время Освободительной войны тоже воровали. Вначале. Но потом мы поняли: расстрел - это роскошь. Мы не могли себе этого позволить. Капитан... - он повернулся к Лааману, - вызовите начальника охраны".

Капитан вышел и через минуту вернулся с каким-то лейтенантом. Адмирал произнес, указывая пальцем на вора:

"Этого человека - высечь. По первое число. Но так, чтобы он все-таки смог в строй вернуться. Марш! - И затем капитану и Улло: - Идемте..."

Он шел впереди, как-то раскачиваясь, неожиданно развинченной походкой. Улло подумал: наверняка у него тазобедренные суставы больные - и попытался во время этого двадцатисекундного пути обобщить, что же он знает об адмирале.

Парень из Ярвамаа, из глубинки, с материка. Но его, должно быть, манили дали. Учился в трех мореходных училищах. В двадцать три года - капитан дальнего плаванья. Двадцать лет - по морям, затем - судопромышленник в Англии и в Эстонии. И вдруг в 1918-м - основная пружина всех событий в Эстонском государстве: мальчики-добровольцы, Кайтселийт, бронепоезда, военный флот. И вот еще что - начал с нуля, а стал влиятельной силой. Проведенные им операции все, даже самые солидные, энциклопедии называют безрассудно смелыми. И разумеется, десятки анекдотов. Ну, например: стоит он на капитанском мостике миноносца "Леннук" и ведет дуэль с крепостью Красная Горка. На "Леннуке" - четырехдюймовые, в крепости - двенадцатидюймовые пушки. "Леннук" подплывает по-хулигански близко к крепости - иначе нет надежды попасть в цель. Но тут водяные столбы от двенадцатидюймовых залпов начинают подбираться к кораблю. И Питка вопит: "Дыма! Дыма!", а поскольку рядом стоит адмирал Коуэн, англичанин, наблюдающий за головокружительной операцией, поясняет: "Smoke! Smoke!", на что англичанин открывает свой золотой портсигар и предлагает ему "Camel" или "Lucky Strike". Питка возмущается: только вчера он объяснял англичанину, что никогда в жизни не курил. Все свои пятьдесят без малого лет. А этот сэр, сэр Уолтер, не так ли, думает теперь, что сей дикий эстонский Нельсон до того сдрейфил под натиском русских, что просит закурить?! И почему, собственно, он должен был сказать англичанину smoke-screen62 или smoke-curtain, ежели все эстонцы поняли, что когда он кричал "дыма", то имел в виду "дымовую завесу"... Так или иначе - на родине его тут же произвели в контр-адмиралы, а в Англии вскорости он стал сэром Джоном. His Majesty the King of