Полет ночной бабочки

В трубке что-то щелкнуло. Раздались короткие гудки. Митронов отсоединился. В тот же момент я почувствовала сильное головокружение и слабость. Едва хватило сил добрести до скамейки. Я опустилась на нее в изнеможении и стала потихоньку приходить в себя. Господи! Что же я натворила!

Да, пути назад нет. Рано или поздно бандиты доберутся до меня и скорее всего убьют. Какая же я дура. Разве мне не известно, что делают бандиты с теми, кто слишком много знает? Этим идиотским звонком я подписала себе смертный приговор. Куда мне бежать? Где скрыться, кто защитит меня? Сережа? Капитан Потапов? В ужасе я поняла, что защищать меня никто не станет, не захочет или не сможет. И я, стараясь вытащить подругу из тюрьмы, сама попала в такую передрягу, из которой выход только один. Смерть. Может, пойти прямо сейчас к капитану Потапову и сказать, что это я убийца, а заказчик, ну, к примеру, тот же Артак Кучерян.

В СИЗО, а потом в колонии бандитам будет труднее добраться до меня. Но тут я вспомнила про Юлину маму. Я оставила ее без присмотра, а ведь, кроме меня, некому о ней позаботиться. И я решила, что бандиты меня не сразу найдут. И пойти к капитану Потапову, и сесть в тюрьму я тоже успею. Я заставила себя подняться со скамейки и потащилась к автобусной остановке.

Все было так, как в последний раз, когда я к ней приходила сутки назад. Соседка-алкоголичка встретила меня пьяной бранью и оскорбительными намеками, я сменила больной постель. Грязную замочила в ванне. Сделала Юлиной маме укол и, после того как боли утихли, покормила ее.

Юлина мама, чуть не плача, спрашивала, где ее дочь, почему не возвращается, неужели ее роман с доктором настолько серьезен? Я отвечала, что очень серьезен, что Юлю она теперь увидит не скоро и поэтому надо бы пригласить патронажную сестру. На лице больной я прочла страх и о патронажной сестре больше не заговаривала. Слишком многое держало меня в этом мире свободных и живых, чтобы уходить за решетку или на тот свет.

Сделав все, что необходимо, я ушла, пообещав Юлиной маме прийти завтра, хотя знала, что это невозможно.

Прежде чем отправиться за решетку, я решила повидаться с Сережей. Последний раз. Надеялась, что до вечера бандиты не найдут меня. До окончания занятий в университете оставалось каких-то полтора часа. На автобусе я поехала в центр города и пешком добралась до десятого корпуса университета.

Увидела машину Сережи и немного успокоилась. Не обратила внимания, что рядом с его «девяткой» стоит еще одна, тоже белая, и что из нее то и дело выглядывает какая-то морда, величиной с колесо, почему-то показавшаяся мне знакомой. Никаких подозрений у меня это не вызвало. Мало ли какая морда выглядывает из припаркованной возле университета машины.

А потом… Потом к университету подъехал огромный джип, тот самый, что я видела у Костиного особняка и потом возле ресторана. Первая мысль была бежать. Однако ноги точно приросли к асфальту. Из черного джипа вышли двое гулливеров, которых я видела в ресторане «Европа», из белой «девятки» выбрался еще один. Втроем они не спеша подошли ко мне, окружили, и самый главный из них, несомненно Митронов Игорь Николаевич, смотрел мне прямо в глаза, нагло усмехаясь. Потом широким жестом указал на джип.

– Прошу! – Я узнала его раскатистый голос.

Я села в джип, обнаружив за рулем лысого, что приходил к Сереже покупать трубки, а потом в ресторане «Европа» разговаривал со мной. Он обернулся и, нагло ухмыляясь, посмотрел на меня. Митронов сел на переднее сиденье, а его помощник рядом со мной на заднее. Третий залез в «девятку», и машина тронулась.

19

Джип имел удивительную способность проглатывать ухабы и колдобины, на которые так щедры улицы нашего города, так что пассажиры не ощущают ни малейшей тряски. Вот почему самые крутые, начиная от губернатора, предпочитают японский джип «Мерседесу» и уж тем более «Волге».

Во время поездки все молчали. Однако сидящий впереди Митронов, то и дело оборачивался и, нагло усмехаясь, рассматривал меня – раздевал глазами. Так же, как и сидящий рядом со мной его помощник, только помощник делал это украдкой, чтобы не видел хозяин. Это меня несколько успокоило. Появился шанс заставить их плясать под мою дудку. Главное – его не упустить. Неважно, что Даша Дмитриева лучше Линды Евангелисты, Кати Мосс и Милы Йовович, вместе взятых! Каждому мужику хочется разнообразия в сексуальных ощущениях. И если Митронов доверил Даше убрать Костю Пестикова, значит, доверяет ей и они очень давно знакомы. И чем лучше и дольше он знает свою доверенную бабу, тем чаще ему хочется разнообразия, и тем больше у меня шансов занять место Даши.

Мы остановились у трехэтажного особняка. Сидевший рядом со мной гулливер выбрался из машины, чтобы открыть ворота. Въехали во двор, «девятка» последовала за нами. Оглядевшись, я обнаружила, что, кроме наших двух машин, во дворе стоит еще одна, тоже белая «девятка» с надписью «Самара» на борту.

– Прошу в дом! – нагло ухмыляясь, сказал Митронов.