Полет однодневки

На выход я плелась, как древняя старуха, с трудом переставляя ноги. Я все рассказала Алл Савалу. Но это ничего не меняло. Черный список по поведению не оставлял мне практически ни единого шанса. Практически, это потому, что провожавший меня на выход Савал тихонько шепнул, чтобы шла в почтовую службу. Туда берут всех желающих и плевать им на всякие черные списки. Стажировка на почтовике приравнивается к стажировке на крейсере. И платят там едва ли не столько, сколько в армии командующим чинам. А уже после стажировки, через десять лет… Если выдержу… Да, во всей этой необъятной бочке меда была одна крохотная ложка дегтя. Работа на почтовике неофициально приравнивалась к отбыванию каторги. И там редко кто выдерживал больше трех-четырех рейсов.

В последующие дни я разослала свое резюме везде, куда только дотянулась. Откуда-то приходил мгновенный отказ. Где-то отказывали после того, как я по запросу сообщала номер чипа-диплома.  Настроения не было совершенно никакого. Есть не хотелось. Сна не было. И с каждым отказом все меньше и меньше оставалось надежды.

В конце концов, у меня остался только один вариант. Галактическая почтовая служба.

Когда я это осознала, то проревела всю ночь напролет. То жалея себя, то проклиная Трана. На самом деле у меня было целых два выхода. Вернуться к родителям, поджав хвост. Или попробовать свои силы на почтовике.

На утро я решительно отправила свое последнее резюме. Все. Вариантов больше нет. И если мне откажут… Думать об этом не хотелось. В горле стоял горький комок. Прощаться с мечтой не хотелось.

Ответ пришел через двенадцать секунд. Принята. Я выдохнула. Все же у меня еще есть шанс расправить свои крылья. Пусть, и в аду.

Глава 10

2174  год

Прошло десять лет

Я проснулась от дикой боли в сведенной шее. С трудом подняла голову. И несколько минут массировала сведенные судорогой мышцы. Одновременно осматривая показания приборов. Да, я опять спала на так называемом «капитанском мостике». Хотя, для моего корыта это чересчур громкое название. Так небольшое помещение, собравшее у передней стенки все приборы и датчики, позволяющие следить за состоянием корабля и управлять им. Возле управления – две индивидуальные биокапсулы. Такие древние, что, наверное, работали уже тогда, когда мои родители еще не родились. Из-за этой седой древности у пилотов частенько бывали проблемы с перегрузкой. Лично для меня, к счастью, эти проблемы сводились к головокружению и необходимости постоянно глотать воздух. Спасала моя настырность времен обучения в академии: на тренажерах я провела раза в четыре больше времени, чем требовалось учебной программой.

Наконец, судорога в шее прошла. Все показания были в норме. И я позволила себе выползти из капсулы, чтобы посетить собственный жилой отсек для принятия душа.

В тускло освещенных коридорах транспортника UR-1323, в брюхе которого я болталась по космосу последние четыре года, было жутковато. А если вспомнить, что я тут единственное живое существо, то и подавно.

Ограничившись ионным душем не из экономии воды, а из-за того, что боялась надолго оставить без присмотра «капитанский мостик», я торопливо переоделась в свежее белье избегая смотреть в зеркало. Слишком мне не нравилось мое отражение в последние пару лет.

Работа в почтовой службе оказалась тяжелой не физически. В девяноста случаях из ста ломалась именно психика сотрудников. В начале своей карьеры почтовика я этого не понимала. Наверное, потому что попала в напарники с флегматичному яоху. Который пришел на работу в почтовую службу, чтобы накопить денег на дом и свадебный ритуал с невестой. У яоху, как оказалось, с этим было очень строго: если у тебя нет дома, куда приведешь молодую супругу и нет денег на ритуал, ходи холостым.