Полет орлицы

Всю ночь она не спала. К ней то и дело подкрадывался шепот. Девушка знала его, хотя иногда ей стало казаться, что она говорит сама с собой. «Жанна! Жанна! – звучал в ее ушах знакомый голос, обрываясь и возвращаясь вновь, звучал то вкрадчиво, то настойчиво. – Жанна!» «Да?» – отзывался ее собственный голос. «Ты – избранница, но ты свернула со своего пути. Как ты могла поступить так?» «Я не виновата! – отзывалась она. – Так захотел мой король!» Но голос не слушал ее: «Как ты могла обмануть нас? – вопрошал он. – Бросить, предать?» «Я не предавала!» Но голосу не было дела до ее оправданий: «Тебе не будет прощения! – устрашал он ее. – Вставай же, иди! Твоя судьба ждет тебя!..» Голова ее наполнялась звуками – они, то и дело вплывающие в ее сознании, не давали ей покоя. Она зажимала уши руками, но не могла справиться с ними. Так продолжалось долго. Темнота, огонь и голоса. Они то умолкали, то говорили наперебой, захлестывая друг друга. Голоса настойчиво повторяли ее имя – издалека, эхом или совсем рядом, горячо. Она готова была сойти с ума. «Нет, нет, нет! – твердила она. – Я не хочу, прошу вас, прошу. Мне тяжело…»

А потом, точно услышав ее, они оставили ее, ушли. Будто бы и не было их вовсе. Сон – и ничего больше… Сон?

Нет, она не спала – Жанна дрожала, закутавшись в одеяла. Только треск дров в камине нарушал тишину, шелест пламени и отчетливый стук ее сердца.

Так шли часы…

Она сама не успела заметить, как забылась сном – коротким, живительным, блаженным. Не больше четверти часа. Но за это время все изменилось – в ее душе и в целом мире.

Жанна открыла глаза, когда в окне забрезжил рассвет, серо-голубая дымка тронула густой ультрамарин ночи. Тьма отступала, небо становилось прозрачнее. И когда первая птица нарушила тишину раннего часа, Жанна быстро вскочила с постели, отбросив меховые накидки, и босиком подбежала к окну. Она распахнула створки и задохнулась от свежести – от весеннего, еще ночного ветра и запаха спавшей пока земли.

Обновление! – вот чего она ждала, ждала уже долго. В предчувствии чего-то нового билось ее сердце. И только теперь оно поймало все звуки, всю музыку мира, которую мог услышать человек.

Стоя у окна, Жанна была счастлива.

Через четверть часа она была одета в походный костюм, который ждал ее в сундуке. Она натянула сапоги, но только без шпор, чтобы не громыхать в столь ранний час по коридорам замка. Как славно, что вчера был пир! Сейчас все спят – спит король и его прислуга. Спят придворные, предвкушая во сне новое роскошное застолье. Спят их изнеженные тела, души, сердца.

Но не ее! Хватит этой спячки – она проснулась, она хочет жить, и она будет жить! Сегодня, сейчас!

Жанна открыла дверь – в конце коридора, облокотясь о копье, дремал стражник. Девушка прокралась на цыпочкам к соседним дверям и постучала в них. Затем еще раз и еще, пока не услышала шаги.

– Кому я нужен? – спросил из-за двери заспанным голосом ее оруженосец.

– Открывай, д’Олон, это я – Жанна!

Оруженосец поспешно открыл дверь и уставился на свою госпожу. Но она толкнула его в комнату и, еще раз оглянувшись на стражника, быстро вошла за ним.

– Что случилось? – Он оглядел ее костюм. – Жанна?..

Девушка закрыла дверь.

– Ты со мной, д’Олон?

Он плохо понимал ее.

– Что случилось?

– Ты – со мной? – требовательно повторила она.

– Конечно, но…

– Тогда одевайся.

– В такую рань, Жанна? Но… куда?

– Мы уезжаем, – сказала она.

– Надолго?

– Там будет видно.

Оруженосец Жан д’Олон нахмурился:

– Мы уезжаем из замка?

– Да, милый Жан, мы уезжаем из замка. Мы едем туда, где нас ждут.

Кажется, только теперь д’Олон понял, что она затеяла. Но он не верил своим ушам.

– А как же приказ короля?

– Это не его приказ – это приказ змеи Ла Тремуя. А слушать таких мерзавцев не стоит. А потом… я не думаю, что после нашей беседы с королем он станет удерживать меня. – Жанна взялась за медную рукоять двери. – Разбуди моих братьев, Ковальона и тех, кто не проговорится и последует за мной хоть в саму Англию. Пусть собираются так скоро, точно под стенами англичане. Через полчаса мы должны покинуть это место. Если спросят, куда мы, ответим, что на охоту.

Жан д’Олон печально усмехнулся:

– В полном доспехе, с мечами, щитами, алебардами и палицами?

– Пусть думают, что хотят.

…Через полчаса человек тридцать во главе с Жанной, в полном вооружении, подъехали к воротам замка и потребовали опустить подъемный мост. Охрана и слова не сказала против: пока король и его фавориты спали – воля Девственницы была законом.

Жанна обернулась на еще спавший Сюлли-сюр-Луар. Могучий замок окутывала голубая дымка, поднимавшаяся от реки, серые башни пиками уходили в утреннее небо.

…Когда отряд, уходя по извилистой тропинке, въехал в ближайший лес, Жанна обернулась на замок.

– Проклятое место, – сказала она. – Царство сна. Здесь проклятый Тремуй усыпил нашего короля…