Полет орлицы

Жан д’Олон промолчал, Жан и Пьер д’Арки тоже. Они в который раз ехали испытывать судьбу, полностью вверясь девушке, Афине Палладе, не знавшей покоя и усталости, выкованной из воли и стали, осмеливающейся легко дерзить королю и поступать по-своему. Но в отличие от нее они-то были смертными! И все же десять рыцарей и оруженосцев и два десятка самых преданных солдат Жанны были рады: они освободились из плена. В долине Луары стояло раннее утро, свежее и волнующее. Храпели кони. Таили мечты о будущей крови мечи в ножнах бойцов.

– Веселее, мои благородные воины! – окликнула она их, оглянувшись на лица, укрытые тенью сомнения. – Вы рассержены, что я разбудила вас в такую рань?

– Куда мы едем, Жанна? – спросил де Ковальон.

– На кого будем охотиться? – поинтересовался Жан д’Арк.

– Мы едем туда, где мы нужны, – ответила она. – А охотимся мы только на одну дичь. Улыбнитесь же, господа, впереди нас ждут победы и слава. Мы поставим на колени бургундцев и выгоним прочь проклятых англичан! Улыбнитесь, прошу вас…

И они улыбнулись – одно за другим расцветали их суровые лица. Сердца Жана д’Олона тоже коснулся этот вольный ветер – перемен и счастья будущей победы. Братья д’Арки – Жан и Пьер – вновь верили в ту, которую считали своей сестрой, и запросто отдали бы за нее жизнь. Улыбался и Ковальон, отчаянный рубака, друг д’Олона. Радость коснулась лиц и других ее верных спутников. Да, они верили ей и знали: их ждут подвиги и слава – под знаменем Жанны, Девы Франции.

В полдень солнце все-таки пробилось в узкие окна королевской спальни. На груди Карла лежала рука его жены. Она еще спала. Ночью они пили вино и занимались любовью. Его гнев ушел, но неприятный осадок после вчерашнего разговора остался.

– Ты спишь? – спросил он.

Он поцеловал ее ладонь. Мария полусонно потянулась к нему, поцеловала мужа в плечо, с которого сползла меховая накидка.

– Де Сёр! – негромко, чтобы сильно не тревожить жену, крикнул он. – Виконт!

Дверь приоткрылась.

– Да, Ваше Величество? – пропел спальничий.

– Принеси мне вина! И немного еды…

Через минуту виконт де Сёр вошел в спальню с кувшином вина и подносом, наполнил кубок, подал его королю. Поставил рядом с ним на кровати, в меха, поднос. На серебряной тарелке была поджаренная ножка фазана, нарезанный сыр и хлеб.

– Как вы спали, Ваше Величество? – льстиво улыбаясь, тихонько спросил де Сёр.

Говоря это, он не смотрел в сторону королевы, даже взгляда не бросил, точно ее и не существовало тут вовсе. И не было белого плеча и розовых пяток, выпроставшихся из под меховых накидок. Таков придворный этикет…

– Неплохо, благодарю тебя, – отпив из кубка, ставя его рядом, на поднос, и принимаясь за ножку, ответил король.

– Еще что-нибудь, Ваше Величество?

– Нет, пожалуй, хватит…

– Ваше Величество…

– Да?

– Мы не стали вас будить, это случилось рано, на рассвете…

Прелюдии де Сёра умиляли Карла – но с ним, подчас, было весело.

– Что случилось, виконт?

На губах спальничего блуждала неопределенная улыбка. Он просто не знал, как ту или иную новость воспримет его король.

– Дама Жанна – она уехала.

– Как это – уехала?

– Взяла своих рыцарей и уехала. С ней было человек тридцать, Ваше Величество, и все были в полном вооружении, точно за воротами замка их ждал неприятель.…

– Рыцарей?! Тридцать человек?! – Карл сел на постели. – В полном вооружении? Она решила объявить войну – кому?

– Всем, – тихо, через остатки сна, прошептала разбуженная Мария. – В том числе и тебе.

– Они сказали, что едут на охоту, – почтительно улыбнулся весьма дерзкой реплике королевы виконт.

– Почему вы не разбудили меня?

Этого и боялся де Сёр – не угодить королю! Мария открыла глаза, но увидев физиономию де Сёра, который вечной пиявкой болтался на ее муже, недовольно отвернулась.

– От вас нет покоя, виконт, – только и сказала она, переворачиваясь на другой бок. – Ни днем, ни ночью…

Виконт де Сёр, стараясь не встретиться взглядом с королевой, поклонился ей и вновь обратился к королю:

– Мы посчитали, что отъезд Дамы Жанны не стоит того, чтобы будить вас, Ваше Величество…

Его слова неожиданно понравились Карлу. И впрямь, чего это он так завелся? Лучше было бы, чтобы эта девчонка таила злобу и гнев рядом с ним? В его счастливом замке? Торчала занозой? Нарыв взорвался сам собой. Лопнул. Он столько мучил его, а теперь изничтожился сам по себе. Даже не понадобилось хирурга. Жанна страдала в золотой клетке? Она получила вольную. Ну, ее! – пусть убирается! Ему опостылела ее дерзость, враждебность всему, чем он дорожил, во что верил. Она ищет приключений – это ее дело. У нее больше нет армии, она более не первый полководец Франции. И даже не последний. Отныне она сама по себе – частное лицо… Эта мысль еще больше понравилась королю. Карл взглянул на де Сёра, он даже хотел было облегченно вздохнуть – и тем самым приятно поразить спальничего, но передумал. Пусть думает, что провинился…

Король откинулся на подушки.

– Подите, виконт, благодарю вас, – все-таки сказал он и закрыл глаза. – И проследите, чтобы мне не мешали, я встану чуть позже.