Полет шершня

– Это друг Йозефа, – ответила ему жена. – Ты с ним встречался. Карен к нему неравнодушна, пусть идет.

Господин Даквитц только махнул рукой. Харальд понятия не имел, с чего фру Даквитц решила, что Карен к нему неравнодушна, но то, что его признали членом семьи, было приятно.

Когда они подошли к выходу, в зале установилась тишина, и они обернулись посмотреть, в чем причина. Поднялся занавес. На сцене одиноко стоял мужчина в черном.

– Ваше величество, дамы и господа, – начал он. – По счастью, в зале присутствовал врач.

«Наверное, все причастные к театру стремятся быть на спектакле, который почтил своим присутствием король», – подумал Харальд.

– Врач сейчас за кулисами, – продолжал мужчина в черном, – осматривает наших героев. И уже шепнул мне, что травмы несерьезные.

Раздались аплодисменты.

У Харальда словно камень с души упал. Теперь, когда стало ясно, что Карен поправится, он вспомнил о предстоящем деле и забеспокоился, как скажется это происшествие на полете.

«Даже если доберемся до “шершня”, сможет ли Карен вести самолет?»

– Как обозначено в ваших программках, обе главные роли сегодня, так же как роли второстепенные, исполняли начинающие артисты. Тем не менее, и я надеюсь, вы со мной согласны, все они выступили превосходно, и представление прошло отлично… почти до конца. Благодарю вас.

Занавес упал, зрители зааплодировали. Занавес снова поднялся – на сцене стояли в поклоне участники балета, все за исключением Карен и Андерса.

Даквитцы вышли из зала и поспешили ко входу за сцену. Капельдинер проводил их в уборную Карен.

Она сидела спиной к зеркалу, с рукой на перевязи, ослепительно прекрасная в воздушном кремово-белом платье, с голыми плечами и грудью, которую не вполне прикрывал лиф. У Харальда перехватило дыхание, он и сам не понял, от беспокойства или от желания.

На коленях перед ней стоял доктор и бинтовал ей правую лодыжку.

– Моя бедная девочка! – Фру Даквитц бросилась к дочери и обняла ее. Именно это хотелось сделать и Харальду.

– Нет-нет, я в порядке, – хоть и бледная, улыбнулась Карен.

– Как она? – обратился господин Даквитц к доктору.

– Прекрасно, – ответил тот. – Растяжение связок, кисть и лодыжка. Поболит несколько дней, и две недельки надо себя поберечь… А потом она об этом забудет.

Харальд обрадовался и тут же подумал: «А лететь Карен сможет?»

Доктор закрепил повязку английской булавкой, поднялся с колен и потрепал Карен по голому плечу.

– Пойду-ка я взгляну на Яна Андерса. Он ударился не так сильно, как вы, но его локоть меня беспокоит.

– Спасибо, доктор.

К неудовольствию Харальда, доктор не торопился убрать руку с ее плеча, а ушел только после того как проговорил:

– Не беспокойтесь, будете плясать так же чудесно, как раньше.

– Бедный Ян! – вздохнула Карен. – Он все плачет и плачет!

Ну, на взгляд Харальда, Андерса следовало пристрелить.

– Это ведь из-за него! Это он тебя уронил! – возмутился Харальд.

– Конечно. Потому он и расстроен.

– Что вы тут делаете? – рассердился на Харальда господин Даквитц.

– Харальд живет в Кирстенслоте, – вновь ответила ему жена.

– Мама, да откуда ты знаешь? – ужаснулась Карен.

– А ты думала, никто не заметит, что из кухни каждый вечер исчезает еда? Мы, матери, совсем не так глупы!

– Но где он спит? – удивился господин Даквитц.

– В старой церкви, я думаю. Потому-то Карен так настаивала на том, чтобы ее заперли и не открывали.

Харальда потрясло, что его тайна с такой легкостью раскрыта. Господин Даквитц налился гневом, но прежде чем он взорвался, дверь уборной распахнулась и в проеме возник король.

Все смолкли. Карен попытала встать, но король ее остановил.

– Дорогая моя девочка, прошу вас, сидите. Как вы себя чувствуете?

– Болит, ваше величество.

– Еще бы, конечно, болит! Но, насколько я понял, ничего серьезного?

– Доктор говорит, ничего.

– А танцевали вы божественно!

– Благодарю вас, ваше величество.

– Добрый вечер, молодой человек. – Король вопросительно посмотрел на Харальда.

– Меня зовут Харальд Олафсен, ваше величество, я школьный товарищ брата Карен.

– Какая школа?

– Янсборгская школа.

– Директора все еще кличут Хейс?

– Да, а его жену – Миа.

– Что ж, получше присматривай за Карен! – И король повернулся к ее родителям. – Здравствуйте, Даквитц, рад повидаться. Дочка у вас необыкновенно талантливая.

– Благодарю вас, ваше величество. Надеюсь, ваше величество помнит мою жену Ханну.

– Конечно, помню. – Король пожал ей руку. – Это испытание для матери, фру Даквитц, но уверен: с Карен все будет прекрасно.

– Да, ваше величество. На молодых заживает быстро.

– Именно так! А теперь мне нужно пойти ободрить беднягу, который ее уронил. – И король направился к двери.

Тут только Харальд заметил, что король не один: при нем то ли помощник, то ли телохранитель, то ли то и другое вместе.

– Прошу, ваше величество, – сказал тот и распахнул дверь.

Король вышел.

– Однако! – взволнованно пробормотала фру Даквитц. – Как необыкновенно мило!

– Я думаю, нам лучше отвезти Карен домой.

«И когда я смогу перемолвиться с ней хоть словом?» – забеспокоился Харальд.

– Маме придется помочь мне выбраться из этого платья, – улыбнулась Карен.