Полёт совиного пёрышка

Сначала хотела спуститься вниз, посмотреть, нет ли вещей Ализарды в прихожей: накидки или плаща на вешалке у входной двери, туфель каких-нибудь, шляпки, зонтика. Вниз спуститься, преодолев лестницу, казалось сложной задачей, хотя безопаснее, чем заглянуть в супружескую спальню. Рене вертелся на моём плече, щекотно задевал пёрышками ухо. Я решительно отцепилась от перил лестницы и развернулась в неприветливый чёрный коридор. Если всё так, как представил мне Райдер, следы пребывания Лиз следует искать там. И снова я застыла у двери спальни Вергена, опасаясь, что громкий стук сердца слышен всем и каждому на обоих этажах. А если дверь заперта изнутри?.. Я тихо повернула ручку, на волосок, на полпальца, на палец приоткрыла дверь. Медленно, очень медленно увеличивая щель, я наконец смогла проникнуть внутрь, а маленькое пламя пригасила до едва тлеющего уголька – света от него стало не больше. Остановилась через два шага от порога: страх быть обнаруженной вмиг сделал тело деревянным, ноги едва слушались. Ну же, Дэри, соберись! Некогда трястись. Но я тряслась, потому что не знала, сумею ли убежать в случае чего. А вдруг эта удивительная магия в самый нужный момент не сработает?

Маленькая голова сыча боднула меня в шею. Я коснулась шелковистой грудки и по шажочку двинулась в сторону темнеющей впереди кровати. Помнила расположение мебели и старалась огибать её. Мгновения бежали, спальня дышала глубоким покоем. Даже странно. Точно ли здесь кто-то есть? Разве Ализарда не должна была предупредить Вергена о готовящемся побеге? Разве не должен в этом случае Верген нестись по дорогам в сторону Бейгорских гор? Я прибавила яркости магическому пламени. Смогла разглядеть какую-то одежду, свисающую со спинки стула, пепельницу и трубку на столике, домашние мужские туфли на прикроватном ковре. Сглотнула, перевела взгляд на стену над камином: глаза привыкали к темноте, огонёк помогал лучше ориентироваться и видеть очертания мебели. Что-то на стене показалось непривычным и я подошла ближе, подняла огонёк повыше и сделала его ещё немного ярче. Рене снова заёрзал на плече, царапая меня коготками сквозь ткань платья, но я едва ли обращала внимание. Ррох-х-х… Это игра воображения. Просто слишком темно, мои глаза ошибаются.

Над камином висела одна из моих картин, которую я передавала Ализарде для реализации. И даже деньги за неё получила. И подробный рассказ, какому важному дэйну, ценителю подобного искусства, досталась моя работа. Вергену не нравилось то, что я создавала. К картинам из шерстяных и шёлковых нитей он относился так же, как к вышиванию – то есть как к пустому женскому баловству, способу занять время и руки. Ализарде находила мои пейзажи прелестными.

А были ли вообще у моих работ заказчики?

Я снова повернулась к постели и, бесшумно ступая, подошла к изножью. Маленькое пламя плыло за мной. И, наконец, увидела. Верген крепко спал, это его голова с редеющими короткими волосами покоилась на подушке, его рука лежала поверх одеяла. Я сглотнула, боясь разбудить его, осторожно перевела взгляд на соседнюю подушку. Поняла, что задерживаю дыхание, когда перестало хватать воздуха. Света хватало, чтобы определить, что рядом с моим мужем спала женщина, трогательно подложив ладонь под щёку. Света хватало, чтобы понять, что волосы, разметавшиеся по подушке, имели светлый оттенок. Я шевельнула пальцами и огонёк послушно завис над спящей, освещая её лицо. Я всматривалась бесконечно долгие пять или шесть секунд, не чувствуя, как внутри всё скручивается в узел. Слишком знакомым был этот изящный тонкий профиль. Я смотрела и смотрела, а изнутри меня заполняла пустота.

Сычик, кажется, снова вертелся и царапал коготками плечо, а я никак не могла осознать картину перед глазами. Даже не то, что сказанное Рэем оказалось правдой. А то, что Ализарде я так неосторожно проболталась больше суток назад, а они оба, как ни в чём не бывало, смотрели сны. Почему? Верген не знал или был уверен в том, что у него полно времени, чтобы перехватить меня в нужный момент? Какую игру ведёт тётушка? Я смотрела на них до рези в глазах и не сразу поняла, что совушкина на моём плече уже нет. И сдавленно охнула, увидев Рене, сидящего на одеяле возле лица ничего не подозревающего Вергена.

Глава 36.1

Обратно меня дёрнуло ещё резче, чем всегда. Как по влажному песку протащило, раня и царапая. Я была почти уверена, что найду ссадины на локтях и коленках, но кожа оставалась неповреждённой.

Не иначе как чудом мне удалось жестами и отчаянной мимикой помешать воинственно настроенному сычику выклевать Вергену глаз или расцарапать в кровь горло. Не знаю в точности, чего Рене хотел, но он наверняка перебудил бы весь дом. Позже мы с вельвиндом успели поругаться: он считал, что всё могло бы существенно измениться уже в тот момент. Могло, но тогда я не знала, как именно.