Полёт совиного пёрышка

У вельвинда дрогнуло лицо, а я в крайнем удивлении уставилась на свою ладонь. Во время беседы я забылась, вытряхнула из вазочки на ладонь ароматную оранжевую курагу и держала ладонь открытой перед Рене, как обычно делала это перед птицей! Сычик ловко брал лакомство клювом, но сейчас-то рядом сидел человек! А Рене и не думал указать мне на ошибку, подхватывая длинными пальцами сухофрукт за сухофруктом, задевая кожу быстрыми щекотными движениями. Идиотка.

Я быстро стряхнула курагу обратно, села ровнее, избегая смотреть вельвинду в лицо. Он шумно вздохнул.

В тот день его терпения хватило ненадолго. Когда я исчезла на его глазах, Рене как можно тише выбрался из спальни и бросился меня разыскивать. Сначала подумал про обрыв и, сливаясь со стенами коридоров, поторопился на галерею. Ловко избежал встречи с горничными, пока осматривал внешнюю галерею, примыкающие к той части замка лестницы и башню, понял, что в замке меня нет и заторопился обратно в спальню ­ дожидаться превращения в птицу. Оборот застал его в коридоре, он едва успел отскочить в сторону утонувшей в тени ниши. А птицей выбраться из замка было гораздо проще.

Начал он с обрыва и ущелья, спустился как можно ниже, убедился, что я никуда не падала. Пролетел над Бейгорлауном, хотя и понимал, что я никак не могла там оказаться.

– Не могу с уверенностью заявить, что я тебя чувствую, лиро, но что-то такое… Я ведь вылетел в сторону этого вашего Дасса. Не верил, понимал, что никак там тебя не может быть, но как заведённый махал крыльями. Убить готов этого Блора только за то, что не засунул меня хотя бы в нормальную сову! На это я могла только сочувственно и понимающе кивнуть. Мелкие габариты птички его очень удручали.

– Что ты там говорила про эксперименты? – напомнил Рене, выковыривая любимую курагу из вазочки. – Я тоже очень в этом заинтересован. Осталось понять, как работают эти перья.

В их колдовские свойства вельвинд поверил сразу, придирчиво оглядел горку пёрышек в шкатулке, по-прежнему не трогая их руками, и повторно кивнул, подвердив наличие магии.

Солнце, бившее в окна весь день, успело спрятаться за вершинами гор, вечерние тени утопили замок в мягких сумерках. Не самое подходящее время, но когда оно будет подходящим? Я сгорала от нетерпения и страха, подрагивающим пальцами завязала мешочек с деньгами, повесила через плечо полотняную сумку с лекарственными пузырьками, накинула жакет из тёплой шерсти. Если сразу выйдет убежать… Ничего у меня не готово, но хотя бы на ключ, отпирающий стены Бейгор-Хейла, тратиться не придётся. В том, что в положенный срок Рене снова превратится в птицу, никто из нас не сомневался. Осталось определить, в каком направлении двигаться. И как всё это вообще работает. Ещё раз я убедилась, что заперла комнату изнутри: хоть какое-то время выиграем, если странное и необычное чаровство сработает. Помявшись, Рене тоже прихватил для себя дедову куртку, а янтарные глаза неотрывно следили за моими действиями: склонившись над шкатулкой, я перебирала перья, одно за другим. Сердце стучало часто-часто, ладони стали влажными и я нетерпеливо вытерла их о юбку. Меньше всего в этот момент я думала о муже и верных ему слугах.

– Они все такие разные и при этом совсем не отличаются друг от друга! Я ничего не чувствую.

– Бери любое, – предложил Рене напряжённым голосом.

Я зажмурилась и вытянула наобум маленькое пёрышко со светлым пушком у основания. Нервничая, облизала губу. Что дальше..? Что запустило механизм? Сыч шагнул ближе.

– Полагаю, нам нужно находиться рядом.

Дождавшись моего кивка, обхватил меня за талию и прижал к себе.

– Рене!

– Дэри, я не знаю, что нужно делать, но мне кажется, надо именно так.

Я сомневалась, но придержала протест. Лишь бы получилось, а с его ненужными порывами разберусь потом. А дальше, дальше-то что? Я спрятала перо в ладони и сжала его. Ничего не произошло, только бухало возле моего уха сердце Рене, а макушку обдавало его шумное дыхание. Я прикрыла глаза, настраиваясь. Скоро стемнеет – где бы я хотела оказаться теперь? Точно не в чистом поле. Город, нам нужен город. В меру спокойный, в меру шумный, привычный к незнакомцам, гостеприимный, с большим выбором таверен и постоялых дворов, на случай, если придётся снять комнату. И где я могла бы без проблем получить на руки экземпляр нужного нам с птицем реестра. Ландерум отменяется – в Риагате Верген, я даже близко туда не хотела бы.

Так куда?

Рене стоял тихо, не торопил, но его волнение я ощущала как продолжение своего. И вдруг в памяти сам собой возник… Как давно я там не была! Без усилий представила ровненькие мощёные улочки, утопающие в зелени и цветах, невысокие домики зажиточных горожан, пекарню на углу, обувную лавку, где мне заказывали изумительную пару изумрудных бальных туфелек, шёлковых, с чудесными бантиками… Не о том думаешь, Дэри! Соберись, почувствуй, поймай!