Полет валькирии (СИ)

Но при всем при этом, зятья хольда были любящими мужьями и отцами – дочки в них души не чаяли, а жены смотрели в их глаза с нежностью и любовью. Хотя, Кристина пару раз и перехватывала направленные на Ульва девичьи взгляды.

Решив сразу же расставить все на свои места, она придвинулась к Ульву и положила свою ладошку на его широкую ладонь. Когда же воин улыбнулся ей, Кристина едва не надулась от чувства собственной важности.

Такая совершенно детская выходка рассмешила Гудрун, и даже Кнут позволил себе улыбнуться в густую бороду. Почувствовав смущение, Кристина потупилась.

– А где у вас чердак? – вдруг спросила она, желая отвлечься.

– Рядом с лестницей, как поднимаешься, будет еще одна, – ответил Кнут. – А тебе зачем?

– Да так, хотела вещи наши туда перенести, чтобы здесь не мешались. Народа теперь много.

– Давай я отнесу, – предложил хольд.

– Вы еще не доели, – Кристина встала. – Я сама.

– Дело твое, – не стал спорить старый воин. – Только осторожнее, девочка, мы туда всякий хлам как сложили, так и не заглядывали.

Сделав вид, что поспешно доедает, Кристина умыкнула со стола несколько кусков хлеба, пару яиц и сыр. Взяв с собой кружку, словно собиралась допить по дороге, она поблагодарила хозяев за вкусную еду и встала из-за стола. Подхватив лежащую у очага сумку и аккуратно сложенные платья, Кристина пошла наверх.

Аккуратно ступая по скрипучим ступеням, девушка очень переживала, что что-то выронит, но смогла добраться до нужного места без потерь. Когда остальные не могли ее видеть, Кристина переложила еду в сумку и закинула ее через плечо. Забравшись по очередной лестнице, она толкнула рукой деревянную дверцу в потолке и, после того, как пролезла в нее, оказалась на чердаке.

Как и предупреждал Кнут – хлама здесь было свалено много: от какой-то старой мебели и скарба, до срезов ткани и шкур. Стараясь не упасть, Кристина кое-как нашла обходной путь и, обогнув больше напоминающие баррикады завалы, оказалась в весьма уютном гнездышке, что свила для себя хульдра

У дальней стены, за покосившимся шкафом, прямо под крохотным оконцем, на полу лежали, судя по размеру, детские вещи. На них, свернувшись калачиком, словно довольная кошка, лежала Асе. Для обладавшей чутким слухом и обонянием хульдры, появление Кристины не стало сюрпризом. Она села на своей импровизированной кровати и потянулась.

– Какими судьбами? – поинтересовалась Асе, сладко потягиваясь и зевая.

– Да так, – Кристина села рядом. – Как у тебя дела?

– Только не говори, что лезла сюда лишь за этим и… – хульдра принюхалась: в желтых глазах загорелось любопытство, и Асе плотоядно облизнулась. – Это сыром так пахнет?

-Ага. Я тебе поесть принесла! – Кристина быстро выложила перед хульдрой все то, что смогла прихватить с собой. – Просто подумала, что тяжело тебе здесь, вот и…

– Спасибо! – едва ли не со слезами на глазах, Асе схватила руку Кристины. – Знала бы я, что ты такая заботливая и миленькая, не стала бы бегать за этим Вигге, чтоб он сгнил в Хель, а сразу бы отыскала тебя! Можешь гладить мой хвост, сколько душе угодно!

– Эм… приятно слышать, – от такого напора хульдры, Кристине стало не по себе. – Но, не стану скрывать, не ожидала услышать нечто подобное от другой девушки.

– Пофему? – спросила Асе, уже успевшая набить рот хлебом и сыром. – Я фебе не нрафлюфь?

– Нет-нет, что ты… – Кристина осеклась, когда увидела, как прямо из рыжих волос Асе поднялась пара острых лисьих ушек.

– Но я… – Асе растерялась.

– Не такая, как остальные? Ну и что, – решительным движением, Кристина усадила потустороннее существо на место. – Ты моя подруга и я не дам тебя в обиду. Особенно если ты разрешишь потрогать твои ушки…

– Ась? – желтые глаза хульдры стали напоминать два блюдца, и хлеб выпал из ее раскрытого рта. – А… здравствуй, Ульв.

– Это кто еще? – спросил поднявшийся на чердак воин у Кристины.

– Ты что, не узнал? Это же… – девушка взглянула на хульдру и потеряла дар речи – на Асе было больно даже смотреть: подбородок дрожит, губы поджаты, глаза на мокром месте, а в них расплескалось целое море обиды.

– Ты ее знаешь? – подлил масла в огонь Ульв. – Это родственница Кнута?

– Ты… ты меня не помнишь? – с трепетом спросила Асе.

– А должен?

– Мое сердце разбито, – пожаловалась хульдра Кристине и театрально закатила глаза. – Прощай, жестокий мир смертных!

– Ульв, это же Асе! – не выдержала Кристина. – Помнишь, мы нашли ее привязанной к дереву?

– Это она? – Пеплогривый с сомнением окинул хульдру изучающим взглядом и принюхался. – Та вроде была совсем тощая, грязная, в рванине, да и пахло от нее…

– А вот это уже грубо, знаешь ли! – оскорбилась Асе, обхватив плечи руками. – С девушками так не говорят! Скажи ему!

– Я последнее время чем-то подобным только и занимаюсь, – посетовала Кристина. – Но он неисправим.

Обе девушки послали Ульву полные упрека и негодования взгляды, но он лишь улыбнулся.

– Гляжу, вы неплохо ладите.

– Так ты узнал ее? – не поняла Кристина.

– Еще когда она украдкой пробралась вниз и стащила еды, пока все спали, – кивнул воин.

– И ты молчал?