Полёт:Воспоминания.

Идти по мосту было нелегко: свернуть или остановиться нельзя. Мост под ногами пляшет, словно идёшь по канату. Это потому, что все вынуждены идти в ногу. Хоть бы какую верёвку сбоку протянули: коли падать будешь - даже схватиться не за, что. Далеко внизу беснуется поток. Не смотреть на него нельзя: один раз ошибись, не поставь правильно на узкую шпалу ногу - и будешь внизу. Убьёшься на тех камнях наверняка. Я боялся не за себя. Мне было страшно за жену. Не дай бог закружится голова...

Два чемодана я бросил в последний вагончик, и бегом назад. Теперь предстоит самое трудное. И как я не сообразил распаровать те два посудных чемодана? Ведь думал раньше об этом, а вот у вагона поддался всеобщему накалу и поспешил. Пока ждал обратного потока пассажиров у моста, - немного отдышался. В обратную сторону мост одолел уже легче - без груза да и пристрелялся. Два километра бегом по гравию ниже насыпи. Чтобы не пугать жену - отдышался и подошёл к ней с весёлым видом: мол пустяки, сейчас вот мостик перейдём и в поезде. Сам с ужасом думал, что я буду делать с чемоданами на мосту. На два рейса времени у меня может не хватить.

Ещё раз предупредил жену, чтобы не смела ни в коем случае браться за вещи. Весь её груз - это гитара. Гитара лёгкая, руки как вроде заняты, а нести не тяжело. Только бы на мосту у неё голова не закружилась. Беру злополучные чемоданы с посудой, и мы вливаемся в поток, идущий к мосту. Нести тяжело.

Остановки приходится делать чаще. Всё-таки до моста мы добираемся.

Теперь самое трудное.

Делаю длительную передышку перед мостом. Настраиваю жену. Она молодец: видно, что страшно, а вида не показывает.

И вот начался мост. На каждом толчке моста чемоданы рвутся из рук. Возникает желание их бросить. В то же время неизвестно есть ли в магазине посуда.

Если даже водку, как мне рассказали, на Сахалин не возят, чтобы бутылки попусту не возить, а везут спирт в железных бочках, так кто повезёт ту посуду? А без посуды плохо. Ребёнок родится, гостей позовём, да и самим, что, с одной тарелки есть, что ли? Нет, чемоданы донести до конца моста надо.

Надо во что бы то ни стало. Туго ей будет без посуды.

Да какие же они тяжёлые! Вот удружили на свадьбе! Знал бы, - никогда бы не стал везти.

Пройдено уже две трети моста.

Осталась треть.

Рук я уже не чувствую. Это какая-то пытка. Кажется, что весь плечевой пояс сдавлен громадными тисками и тиски сжимаются всё сильнее и сильнее. Впереди осторожно и бережно по шпалам ступает жена. Я готов в любом случае, если только она замедлит шаг, покачнётся ли - бросить вниз чемоданы и схватить её, не дать упасть. Только брошу ли? Похоже, что нет.

Руки сведены судорогой, боль адская, сердце выскакивает из груди...

Наконец-то! Мост закончился.

Чуть ли не кулём сваливаюсь с насыпи, ставлю чемоданы на землю и пытаюсь разжать руки.

Ничего не получается. Руки свело судорогой, кисти мёртвой хваткой скрутились на ручках чемоданов. Я так и сел. Кто-то из ребят спустился ко мне.

Попробовал разжать пальцы.

Одна рука была разжата. Другую пришлось разжимать с помощью булавки, которой какой-то парень (как оказалось - врач) уколол мышцу. Спасибо тому парню, выручил, он же дотащил один из чемоданов до товарняка.

Дорого мне досталась та посуда. В то же время я был горд втайне тем, что смог выдержать.

Много ли надо мужчине, чтобы почувствовать себя настоящим мужчиной? Наверное, не очень. Но часто. Мужчина должен постоянно проверять себя, проводить своего рода испытание своей силы, крепости, надёжности, выносливости - он должен самоутверждаться. Наверное, в этом секрет мужчины.

Это испытание было нелёгким. Я его выдержал.

Переселить пассажирский поезд в четыре товарных вагона. Задачка, скажу я вам, не из лёгких. Если бы это были только пассажиры, ну там туристы, что ли, а ведь ехали в основном семьи с детьми и пожитками, ехали на долгие годы жизни в глуши далёких гарнизонов. Я до сих пор не пойму, как люди уместились. Но уместились все, никто не остался. Причём погрузка прошла как-то организованно, спокойно, деловито, а главное - быстро.