Полеты средствами водоплавающих

Первая картинка открывала взгляду глупого вида мальчика лет семи, кормящего с руки непонятное из-за потертости бумаги животное, кого-то типа собаки, не иначе. Дикое бурление, устрашающий грохот, шипение на второй. Далее скромного вида мужчина с густой растительностью на лице производит странные математические расчеты, отображенные глупым набором цифр и ничего не значащих символов, однако последовательных и создающих ощущение активного шевеления мозгами. Коридор, в который убегает животное с первой картинки и бегущий за ним бородач следующим слайдом. Дальше снова бородатый человек в месте схожем с третьим слайдом, но тут уже летящий в небе над городом, завернувшись в белый пододеяльник. Ну а на последнем кусочке со страницы в полуоборванном виде лежит мертвое перевернутое тело с дыркой во лбу, дымящийся пистолет и буквы в белой рамочке «ARRR! KASS! SLAM! CHOOOPM! KRCH-KRCH…»

На другой стороне обращение лично уже к Меркурию.

«Здравствуй, дружище! Опять вспоминается наш тогдашний вечер… Красота. Не переживай, дела я закрыл посредством отложенных средств.

Продолжай свою тур-поездку по родным местам, главное — держись от Марса подальше и все. Каждый день вносятся поправки в список. Правительство объявляет награду за поимку практически всех друзей-шахтеров, кто вернулся на Землю. Не калечь себя и остальных. На Земле тебе грозит только слабо функционирующая марсианская разведка, толку от нее не много, знаю, что ты в курсе дел, но для справки подбодрю. Спокойненько посидишь — через три недели из списка удалят, чтобы не засорять нераскрытыми. МПО не дремлет, брат. Только не зубоскаль».

Очевидно, его перепутали с кем-то из тайного отсека МПО. Меркурий слышал об организации. Ещё он знал, что информации о нём запрещено пересекать марсианскую орбиту. Это, конечно, нереальное условие, однако девяносто семь процентов возможных утечек запрет сдерживает. Отец рассказал об этом Меркурию незадолго до своего отправления. Отец был необычайно доскональным человеком, оттого задаваться мыслью из какого отверстия просочилась тайна, попав после к нему, в вещественных числах, как говорится, не имеет смысла.

Когда Лару вошел в номер, Меркурий уже ждал его в полной готовности следовать за. Внутренние «разрывы» прекратилось около суток назад, потому Лару не заметил ничего странного, проанализировав состояние ученика.

Следующий паром до Марса отходил через пять часов, необходимо было поторопиться и обустроить место их дальнейшего восьмимесячного пребывания.

По возвращении в работоспособное состояние Меркурий четко сознавал правильность своих действий, вернулся к послушаниям от Лару, по прибытии молча одолел каюту в одиночку.

Летели они на последнем почти пустом пароме. Следующий рейс по причине массовой миграции с Луны уже разыгрывал пятерку последних билетов, распродав не меньше десятка тысяч лотерейных купонов.

Благополучный старт и совершенно обыденные первые дни обременяли Меркурия, горевшего после восстановления желанием непрерывно работать, создавать.

Сам по себе, не отличаясь особенным талантом к переходам между существами, он достигал большего посредством упорства, порой откровенно глупого и непонятного большинству окружающих. Потому и выбор пал на Лару — Меркурий увидел в нем часть старого мира, ценившего упорство, а не желание большого результата, что, конечно, противоречило логике эффективных людей.

Паромы вызывали небольшие сомнения, уборка производилась частично вслепую, частично наперекосяк и совершенно не в такт идеям капитана, пинавшего персонал изо дня в день. Обследованием парома Меркурий занялся в конце десятых дней пребывания. Первым делом интерес роился исключительно в области функционала машины: жизнь, посвященная развитию взаимоотношений детали с изобретателем.

Паромы курсировали от Земли к Марсу и обратно, не заходя дальше орбиты планет. Разработка правила ликвидации — необходимость, вызванная человеческим фактором. Каждые восемь, от силы десять лет паром необходимо было уничтожить, поставив на его место новый, абсолютно чистый, с новым экипажем, новым техобслуживанием.

Внутри на радость скучающим попеременно работал кинозал. Именно здесь Меркурий в начале второго месяца путешествия посмотрел глобальную космическую оперу столетней давности, считавшуюся шедевром, а на его взгляд превосходившую понимание человека о глубине погружения фильмом зрителя в удачу его существования в такой глубинке, как Земля.

Лару подобные мысли не одобрял, видимо его философия не включала в себя столько ярких эмоциональных возбуждений относительно одного только фильма.